Дождь в полынной пустоши. Книга 2 (СИ)

Колин знаком приказал Филло отойти. Экзекутор не первый год на службе. Не вовсе разговоры дозволено встревать и не при всех присутствовать. Понятливость тоже бессребреной не остается.

- В лесу жил?

- Точно так саин. Всю жизнь в лесе. И бортничал, и монастырским дичь заготовлял, и лесорубом довелось. Плотогоном ходил. Лес гонял в Брош купцам. У нас в Вобане, дебри не приведи Господь. Сказывают, барон один на охоту поехал, да и сгинул.

- В горы лазал?

- Бывал. К нам отроги, с востока подходят. Кто половчей, железо копали кузнецу. Плохонькое серебришко потихоньку мыли. Ну, никто не знал, - не скрытничал арестант. Ему сейчас и грех зачтется. Грешить и не попасться, руки и голову иметь надо.

- Много намыл?

- Куда там, саин. На подарок жене и гостинцы ребятне, к празднику. Крохи такие, за сто лет на путную домовину не насобираешь, - охотно рассказывал Марек.

- А золото? — тянул разговор Колин, испытывая выдержку мужика. Не сорвется?

- Откуда, саин?! Серебра и того с кошачий чих. Попадись богатая жила, шерифу обсказали бы. За то деньги от казны полагаются. Медь-железо можно найти. А вот золота вовсе нет, - без утайки говорил Марек. Пока говорил, не чувствовал накатывающего отчаяния. Страха потерять последние.

Колин бросил быстрый взгляд, нет ли рядом мерседария. Монаха не видно. Что тоже не успокаивало. Где-то ведь он трется?

- Каменных сколопендр встречал?

- В сырых пещерах или под большими камнями хоронятся. Или у воды где, - показал осведомленность арестант. — Яду у тварей - медведя свалят. На них форель хорошо таскают. Кто не боится.

- И ты не боялся.

- Бояться не боялся, но смерть лишний раз лучше не искушать.

- Отловишь?

Замешательство Марека не из долгих

- Зима, саин, спрятались, в спячку легли. Но если тут есть горячие источники…

- Есть тут горячие источники? — спросил Колин мужика, все так же глядя тому за спину, на невеликое его семейство.

Женщина, качающая ребенка, виновато улыбнулась. За мужа. Не мастак он говорить, а ей встревать не положено. Она бы лучше рассказала светлому барону.

- Я понял саин, исполню, - торопился согласиться Марек. - Как скажите.

Колин выдержал паузу, заставляя заключенного нервничать. И наблюдал за женой Обрина. Уставшее лицо. Тонкие губы беззвучно шептали….

Колыбельную, - сделал выбор Колин. Почему колыбельная? Молитва она не всегда от сердца. У многих от ума. Схитрить. Матери хитрить не перед кем.

Подманил женщину.

- Отдай ему.

Женщина тревожась, передала ребенка мужу.

- Там постой, - отослал Колин Марека в дальний угол. Взглядом выжал из бедняжки имя.

- Векка, саин. Дочек Орта и Крина зовут. Крина младшенькая.

- Хорошо жили?

- Как все, саин. Дом, огород, скотина. Дичиной приторговывали. Шкурами. Охотник он.

- Бьет?

Та опустила глаза.

- Однажды вожжами отходил. Чтоб мужнину руку знала. Приревновал.

- Было за что науку терпеть?

- Пустое саин. Спьяну он.

- На глотку слаб? А не скажешь. Не похож на выпивоху.

- Не больше других. Лес пьяниц не любит. Запах чужой. Зверь учует, уйдет.

- Обнищали с чего?

- Прихворнула я. Думала дите не выношу. На лекаря потратились. В долги влезли, да не отдали. А потом лес горел. Половину деревни в пепел. Так и покатилась, - Векка обижено всхлипнула.

Марек заволновался. Трясет дите, не укачивает. Какие с бабой переговоры? Волос длинен, ум коротенек.

- В травах разбираешься?

- В местных только, саин.

Унгриец задал ей несколько вопросов и снова позвал Обрина.

- На чем прервались?

- Добуду, саин. Клянусь, добуду.

- А язык?

- А что язык? — не понял вопроса Марек.

- Сейчас отрезать или совладаешь не распускать? — поделился Колин вовсе не отвлеченной дилеммой.

- Совладаю, саин, - заверил вобанец.

- Сколько? — вопрос Колина обращен к ждущему Филло.

Экзекутор тут же махнул грифферу — сюда, чмур! Их светлость потратиться желает.

- За этого двадцатку, - объявил тот, согласуя цену с записями.

- Саин, а семья как же? У меня жена и две дочки. Саин!

Колин прижал просителя тяжелым взглядом. Марек нервно сглотнул. Сейчас он готов согласиться на любые требования, какие выдвинут.

- Две дюжины. Живые. Через десять дней, не позже, - говорил унгриец, еле шевеля губами.

- Сделаю, саин, - столь же тихо отвечал арестант, ощущая холод и жар одновременно. Ему предложили путеводную нить, выбраться из беды. Страшно оборвать и еще страшнее по ней идти. Куда выйдешь-то?

- Сколько за семейство? — опять вопрос к Филло.

- Так девчонку-то уже сторговали.

В глазах Марека полыхнул ужас. Дернулась женщина. Вцепилась в материн подол перепуганная девчушка.

- Сколько?

- Саин…, - замялся Филло. — Эсм Лидицэ задаток внесла.

- Пусть оспорит, - предложил Колин и надавил голосом. — Так сколько?

- Восемьдесят за всех, - быстрее экзекутора сообразил гриффьер. — Отдали бы за полста, но сикуха будь она не ладна.

- Восемьдесят пять, - добавил к цене унгриец остудить страсти.

Теперь гриффьер и Филло бегали в паре. Гремели ключами, отпирали замки, пинками отгоняли посторонних.

- Давай, давай, собирай монатки, - поторапливали счастливчиков. - Будет саин дожидаться пока растележитесь!

Женщина, всунув малышку старшей, подхватила пожитки. Узел потяжелей поднял Марек.