Дожди направляет ветер (СИ)

Он хотел залезть на дерево, чтобы его не достали, но упав, заметил, что под бетонным блоком остаётся немного места ...

- Зря стараешься, дрянь!

Рейн бросил машинку и ужом нырнул в щель под забором, зацепившись наростом, который был у него на спине, и застрял.

- Я же сказала! – воспитательница поймала его за ногу.

Рейн пнул ее, что было сил, и дернулся, ещё раз отталкиваясь от державших его рук, как от трамплина.

Над головой что-то хрустнуло, и ему стало больно, но вместе с этим он смог протолкнуть себя дальше под забор и ещё раз пнуть воспитательницу.

- Стой немедленно! Стой, я сказала!

Рейн зажмурился, глотая крик боли, и оттолкнулся ногами уже от земли, дергая себя руками вперёд.

Жалко было брошенную машинку, но страшнее было, что его поймают.

- Профессор!

Крик остался за забором.

Рейн вскочил на ноги и бросился прочь.

У него получилось!

Он выбрался из приюта, и ничто больше не сможет заставить его вернутся туда.

Эдит потерянно рассматривала большие дома, стоявшие вдоль улицы, и не понимала, куда идти дальше.

Пока она выкапывала лаз и выбиралась по нему, ободрав коленки и измазав платье, ей казалось, что дорогу домой она найдёт непременно.

Мама привозила ее на машине в садик, и Эдит казалось, что они всегда ехали по прямой вдоль больших домов.

Больших домов оказалось очень много. И прямых улиц тоже.

Испугавшись того, что она потеряется, Эдит заторопилась назад в садик, но он куда-то исчез.

А в животе обидно булькала « голодушка», как называл ее дядя Майки, и было ужасно страшно.

Никто не обращал на неё внимания, словно всему городу было наплевать на неё. Эдит стало так грустно, что захотелось сесть и заплакать, чтобы ее сразу нашёл папа или дядя Лео и отнёс домой, где вкусная лапша с овощами уже ждёт-не дождётся голодную девочку, где волнуется мама, и Дэнни непременно станет расспрашивать, что нового было у неё в садике.

Дэнни любил слушать ее рассказы, всегда жадно ловя каждую новость с поверхности. Ему в садик нельзя, потому что он не такой как все, но Эдит никогда не жалко было рассказать ему о том, что происходит в большой жизни.

От мыслей о Дэнни ей стало совсем тоскливо, и в носу защипало, как от лука.

- Мама, – Эдит всхлипнула и побежала, куда глаза глядели.

Убегать и прятаться Рейн привык, поэтому, утащив с уличного прилавка кусок пирога с рыбой, он бросился бежать, пока его не поймали, и спрятался в ближайшую подворотню.

Здесь пахло сыростью, но можно было переждать в тени лестницы, насладившись добытым ужином.

Рейн уселся на ступеньку, рассмотрел добытый пирог и улыбнулся сам себе.

«Вот и славно».

Но стоило ему впиться зубами в свою добычу, как в подворотню кубарём вкатилась маленькая девчонка в измазанном платье и с зареванной мордашкой.

- Мама! – запищала она и свалилась, споткнувшись об крышку от мусорного бачка. – Мамочка!

Рейн вскочил, бросив пирог, и бесцеремонно зажал девчонке рот рукой, потому что на улице раздались громкие крики и топот ног.

Может, это и не за ним гонятся, а может, и нет, но обнаруживать своё убежище он не собирался.

Девчонка запищала ему в ладонь и попробовала укусить, но Рейн стукнул ее по носу и зашипел, прижимая палец к губам.

- Т-шшш, дуйа!

Мимо подворотни пробежали несколько взрослых.

- Вон туда она побежала! За угол!

Рейн дождался, когда все стихло, и только после этого выпустил девчонку.

- Дуйа! – повторил он и уселся обратно, подбирая свой пирог. – Молщщи!

Девочка всхлипнула и заревела ещё сильнее.

- Мама! Мама! Есть хощу!

Жадно жевавший Рейн поднял на неё глаза и сердито сморщился.

Он знал, что такое хотеть есть. Знал, как иногда булькает пустой живот, и знал, что плакать бесполезно – еда от этого во рту не появится.

- На, – он сунул девочке под нос кусочек недоеденного пирога. – Ешь, не пойся меня.

Девочка подняла на него мокрые глаза и благодарно улыбнулась, схватив пирог.

- Пасипо, – отозвалась она, вцепившись в корку. – Ты топйий.

Рейн отмахнулся и продолжил есть.

Ему неважно было добрый он или злой – просто голод – это плохо.

- Я домой хосю, – девочка доела и подняла на него большущие янтарные глаза. – К маме.

Рейн вытер руки об шорты и огляделся. Вот он домой не хотел совершенно. Потому что дом – это воспитательница, которая его прибьёт, и снова отсутствие большого неба над головой.

- А я не хосю, – он поднялся. – Хсе тфой дом?

Девочка пожала плечами и снова захныкала, размазывая слезы по щекам.

- Домой хосю!

Рейн взял ее за руку и потянул за собой.

- Фстафай! Хфатит хныкать.

Он обернулся и запоздало сообразил, что отвлёкся на девчонку настолько, что не заметил, как в переулок кто-то вошел.

Уже оглядываясь, Рейн прыгнул в сторону, собираясь бежать.

Девчонку, если найдут, вряд ли кто-то убивать будет – у нее есть мама, значит, ее есть кому защитить...

Высокая большая фигура в бесформенном пальто выронила пакет, который до этого держала в руках и охнула, схватившись за сердце.

Девчонка завизжала так, что любая сирена бы ей позавидовала, а Рейн обернулся к фигуре и замер.