Дождись меня в нашем саду

– Думаю, куда важнее, – произнесла с лёгким раздражением королева, – церемония, которая сегодня пройдёт здесь, в Твердове, в присутствии королевской семьи и Пресветлого Отца, а не какой-то языческий обряд в Старгороде. Он не может иметь силы…

– А ещё говорят, – протянул ядовито Станчик, и, кажется, все застыли с ужасом и предвкушением, ожидая, что он скажет на этот раз, – что лендрман Инглайв пытался убить Велгу и преследовал её. Что это именно он устроил пожар.

– Что ты несёшь, шут?!

И собрание благородных господ вмиг увязло в гомоне и грязи, точно самая обычная корчма в подворотнях Старгорода. Белый осклабился в улыбке. А Станчик был хорош. Он знал больше, чем казалось, и знал, куда колоть.

– Несу правду, как и положено… ничего, кроме правды!

– Хватить! – вдруг взвизгнул новый голос с сильным лойтурским говором. – Ваше величество, я приехаль сюда с такой цель… а вы тратить моё время…

Издалека, откуда-то с площади Казимира Однорукого, донёсся звон колокола, и все резко замолчали.

– Господин Марек, господа, – произнесла королева, – сегодня всё же свадьба моего дорогого брата. Прошу вас, давайте отложим дела на завтра.

– Но…

– На завтра, господин Марек, – настойчивее повторила Венцеслава. – Слышали, Пресветлые Братья нас ждут. Не будем заставлять ни их, ни других гостей томиться. А завтра мы подпишем договор. Уже завтра.

Белый думал, на этом все и разойдутся. Он слышал шаги и стук двери и сам поднялся, собираясь заглянуть наконец-то за дверь и обследовать комнату совещаний, как вдруг снова прозвучал голос королевы:

– Что ты скажешь, Гжегож?

Несгибаемая, точно каменное изваяние, она превратилась… в женщину. Немолодую, уставшую, разочарованную и нуждающуюся в совете.

– Скажу, что этот Инглайв ни хрена не Инглайв.

– А кто?

– Если мои люди не ошиблись, а они редко ошибаются, – судя по звукам, Гжегож подошёл к королеве, но голос его хорошо было слышно из-за двери, – это младший сын бывшего ратиславского князя Ярополка, зовут Мечислав. Когда новый князь пришёл к власти, всех наследников предшественника устранили, кроме самого младшего, он сбежал к деду на север и там сменил имя.

– Хочешь сказать, это законный наследник Ратиславии?

– Венцеслава, милая…

Белый хмыкнул, заслышав такое обращение. Однако королева с главой Тихой стражи были не так просты. Любопытно оказалось подсмотреть за жизнью дворян вот так, без прикрас.

– Это Ратиславия. Там всем плевать на законы. У кого сила – тот и Великий князь. Ярополка и его детей убили, военной поддержки у Инглайва нет. Он поступил на службу к посаднику в Ниенскансе. От него мало толку.

– А вот это уже плохо. – Королева изменилась в один миг, словно снова надев корону. – Раз этот Инглайв, или Мечислав, как ты говоришь, действует исключительно из желания мести, значит, не так уж выгоден для них этот Дервег.

– Почему?

– Ох, Гжегож, я бы куда больше доверяла любому ушлому торгашу в таких вопросах. Торгаш станет думать о выгоде, а этот… кем бы он ни был… просто не хочет, чтобы мы заключили перемирие с Ратиславией. Ему просто хочется подгадить убийце своего отца. Видишь, он даже пытался убить девчонку, лишь бы она и её брат не помогли Ратиславии…

– Не думай об этом сегодня… отдохни на пиру.

– Отдохнёшь тут, ну конечно. – Услышать звонкий, очень женский, даже игривый смех королевы было более чем чудно́.

Послышался лёгкий вздох и невнятные звуки. Белый попытался выглянуть из-за двери, но в это время в библиотеку с другого входа проник Станчик и замахал ему руками, чтобы не лез.

– На пиру как раз и нужно быть осторожнее всего. Неизвестно, что учудит теперь этот Инглайв. А если он попытается опять убить Велгу?..

– Она теперь ему не опасна. Выйдет за Матеуша, нарожает ему детей, а уж Матеуш точно не пойдёт против тебя…

Голоса их медленно затихали, пока вовсе не пропали. Станчик присел на корточки напротив Белого.

– Доволен? – спросил он. – Всё подслушал? Теперь давай противоядие. Или что тебе нужно? Золото? Сколько тебе заплатил Инглайв?

Белый склонил голову к левому плечу, задумываясь.

– Сотню, – ответил он.

– Золотых?

– Угу. Не обидно?

– Что меня отравили? – Лицо шута растеряло весь задор, осталась только глухая злоба.

– Что так мало. – Губы Белого дёрнулись в злой усмешке. – Всё же ты так близок к королеве. Не знаешь, за что он хотел тебя убить?

– А как же, – шмыгнул носом шут, – знаю. Я пытался отговорить её величество от этого глупого вступления в Дервег. Ну и…

Из-за двери вдруг послышался нетерпеливый голос королевы:

– Станчик!

– Куда ты делся, шут?! – гаркнул Гжегож. – А ну, сюда…

Завертев головой, Станчик сердито цокнул языком, резко дёрнул рукой, протягивая ладонь.

– Давай! – потребовал он.

– Что?

– Давай мне противоядие, и я заплачу потом.

– А у меня нет. Инглайв дал мне только яд.

– Ку-урва, – ахнул со жгучей ненавистью шут. – Убью, когда вернусь.

Скорее всего, он должен был вернуться уже с Тихой стражей. Но после свадьбы.

Пока оставалось время и у Белого, и у Станчика.

К тому же сюда должна была вернуться и королева.

Белый дождался, пока останется один, приоткрыл дверь в соседние покои, где только что проходил совет.