Читаем Draco is awaiting (СИ) полностью

Поттер усиленно старался не шевелиться и держать композицию «Атлет перед совокуплением». Только вертел глазами и пытался поймать взгляд «скульптора». Скульптор остался доволен, о чём член его заявил чуть ли не во всеуслышание. Драко, будто нечаянно, смахивая воображаемую пыль со своего “творения”, пощекотал пальцами по коже Гарри в самых разных местах, дунул сильно ему на шею, на макушку, в ухо, в пупок и быстрым жадным движением схватил его за ягодицы, наклонился стремительно, укусил, впился губами. Гарри вздрогнул, как от удара током.

— Да заценил я твою морковку, заценил. — Драко присел позади него на колени и крепко, чтобы уже не трепыхался, обхватил за бёдра, сменил настрой поцелуев на более нежный. — Сдаюсь без боя, меня в детстве не теми витаминами кормили. У магглов особая технология выращивания морковок? Колись — запатентуем, разбогатеем.

Гарри так сильно напрягся, что стал реально походить на анатомическую скульптуру. Юноша уворачивается от укуса ядовитой змеи, подкараулившей сзади... Когда Драко только попытался запустить палец ему между ягодиц, Гарри натужился до хруста в костях.

— Слушай, ты же сам хотел «туда», — проворчал Драко, впрочем, весьма вкрадчиво: стоять на коленях без дела противоречило его моральным принципам... — Тогда расслабься. Нормальные булки должны быть упругими, а не чёрствыми. — Он несильно шлёпнул Гарри — тот поморщился. — Уж определись, ковбой: скакать на лошадке или заплетать ей хвост в косичку? — Гарри уставился на него почти с ужасом. — Всё! Хватит!!! — Драко оттолкнул его под зад и ткнул кулаком в каменную ягодицу. — Ты трезвый, э, почти. Ты чистый и гладкий, ну, местами. Ты сам лез на меня ночью, ты предложил мериться болтами и целовать друг друга в задницы, ты смело трясёшь передо мной яйцами! Всё так? — Поттер осторожно кивнул. — И при этом строишь из себя недотрогу?! — взорвался Малфой и собрался подняться.

Но Гарри неожиданно уверенно и сильно остановил его, упёрся руками ему в плечи и не дал встать с колен. Молча развернулся к нему спиной и глубоко вздохнул, расслабился. Не весь, не полностью, но ровно настолько, чтобы Драко, помедлив немного, аппетитно пристроился губами к его ягодице и испытал именно те ощущения, которые и хотел испытать.

— Умеете же, мистер Поттер, когда захотите. — Он с сожалением отлепил губы от нежной прозрачной кожи и жадно огладил Гаррины бёдра. На этот слишком собственнический жест тело Поттера отреагировало прежним зажимом. — «Поторопился, — одёрнул себя Драко, — пусть будет так, как хочет он. Пока...» — Моё «туда» вас, сэр, всё ещё интересует? — Улыбнулся он, поднялся, опираясь на талию Гарри. Сдул чёлку с глаз, притянул Поттера, скользнул пальцами между его ягодиц, ниже, под член, присел, разогнулся, оставляя дорожку торопливых поцелуев на груди Гарри от живота к шее, не останавливаясь, обхватил его губы своими. Толкаться языком не пришлось: Гарри принял поцелуй воодушевлённо и страстно и уже через несколько мгновений перехватил инициативу.

«Хорошо, — в голове Драко заклубился сладостный туман, воздуха вокруг стало катастрофически мало, — поцелуи? Значит, будем целоваться. Тем более что это он умеет»...

— ...показать? — Гарри давно невнятно шептал что-то, кажется, не вполне пристойное, но приличествующее моменту; Драко согласно кивал, не понимая ни слова и даже не пытаясь заставить себя вникать. Он только качался на волнах бархатного тембра глубокого голоса и... целовал, целовал, целовал... иногда блаженно откидывал голову и позволял Поттеру повторять всё то же самое и заворачивать собственные страстные финты. Гарри торопился — ах, как же он, дурачок, торопился! — и Драко чуть придерживал его с осуждающей улыбкой, принимал его жаркие губы в свои тёплые и неторопливые и... учил, учил, учил этого разошедшегося вороного жеребца бить копытом элегантно и грациозно.

— ...показать? — чтобы Драко ему наконец ответил, Гарри отлепился от его губ, перехватил руки и отстранился. Малфой, лишившись его тела и лица в непосредственном доступе, сообразил, что у него кто-то что-то спрашивает. Поттер? Тебе обязательно сейчас открывать рот именно для того, чтобы тратить силы и время на слова?

— Покажи... — Малфой хмельно качнул ресницами. — Что ты хочешь показать? — Он понял, что пропустил в монологе Поттера самую суть.

Гарри возмущённо фыркнул:

— Ты, блин, хоть слово слышал?.. Показать? Я про морковку! Ты же сам сказал... что надо тренироваться... — До этого мгновения державшийся более чем смело Гарри, под насмешливым взглядом Малфоя («И ты... тренировался, серьёзно?») покраснел как рак и буквально бухнулся перед ним на колени, с тупым хрустом сбивая коленные чашечки. Драко поморщился, представив, насколько это приземление болезненно и, раз уж тут так тепло встречают, придвинулся к Гарриному лицу. Чтобы не рисковать, своею рукой правильно направил пальцы Поттера и, придержав его за голову, прижал свой член к его аппетитно высунувшемуся языку.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе

На споры о ценности и вредоносности рока было израсходовано не меньше типографской краски, чем ушло грима на все турне Kiss. Но как спорить о музыкальной стихии, которая избегает определений и застывших форм? Описанные в книге 100 имен и сюжетов из истории рока позволяют оценить мятежную силу музыки, над которой не властно время. Под одной обложкой и непререкаемые авторитеты уровня Элвиса Пресли, The Beatles, Led Zeppelin и Pink Floyd, и «теневые» классики, среди которых творцы гаражной психоделии The 13th Floor Elevators, культовый кантри-рокер Грэм Парсонс, признанные спустя десятилетия Big Star. В 100 историях безумств, знаковых событий и творческих прозрений — весь путь революционной музыкальной формы от наивного раннего рок-н-ролла до концептуальности прога, тяжелой поступи хард-рока, авангардных экспериментов панкподполья. Полезное дополнение — рекомендованный к каждой главе классический альбом.…

Игорь Цалер

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее