Читаем Draco is awaiting (СИ) полностью

Для начала Драко облизал головку члена. Всего два раза коснулся её языком — Гарри заёрзал, но, наткнувшись на выжидающий взгляд серых лукавых глаз, удержался без резких движений, только сам шире раздвинул ноги и положил руки под голову. Язык Малфоя нащупал набухшую жилку на нижней стороне члена, очень медленно прошёлся вдоль неё, поперёк толкнулся сильнее и торопливее, замер на её ребре. Драко, тщательно прикрывая зубы губами, вобрал член в рот, подержал, дождался нетерпеливого стона Гарри, посмотрел в его неистово сверкавшие глаза и принялся старательно обводить языком контур головки. Неспешно и словно играючи двигался он вверх-вниз, облизывал член по кругу. Гарри начал слегка шевелить головой в такт его непрерывным кольцевым вращениям, вторя им и подгоняя. Член попадал то за щёку Драко, то упирался в нёбо, то прижимал ему язык. Малфой, не разжимая губ, громко протяжно застонал: не только от возбуждения, а ещё стремясь подарить любовнику как можно больше ощущений от акустической вибрации. Постепенно он сдвинулся вниз и улёгся между ног Поттера, освободив немного притомившуюся руку, державшую его на весу, и найдя ей более интересное занятие. Его пальцы активно участвовали в процессе «полёта»: одну руку он не убирал с яичек, а другую перемещал от основания ствола к мошонке и обратно.

Когда он поднырнул дальше и глубже, упёрся ногтем в анус Гарри — тот приподнялся и закрыл глаза: теперь для того, чтобы летать ему не требовался взгляд серых глаз... Драко сдвинул одну Гаррину ногу набок, развернул чуть-чуть и, продолжая активно двигать пальцами по члену, раздвинул ему ягодицы, опустился к ним лицом. Гарри сам перевернулся, давая Малфою простор для действий, и с каждым осторожным движением его языка стонал всё громче и громче. Когда Драко проник в него и начал имитировать неглубокие ритмичные фрикции — он скомкал одеяло в кулаках. А когда умелый палец Драко быстро, не встретив никакого сопротивления, проскочил к простате — Гарри выгнулся совершенно неестественно, вскрикнул громко и протяжно и — кончил под себя, в кулак Малфоя, взгляд же его из под опущенных ресниц недвусмысленно намекал, что «Пегаса от полёта нешуточно колбасит — и как бы ему не свалиться и не переломать крылышки...»

Себя Драко подогнал за полминуты и не удержался — мазанул густой струйкой по ягодицам Гарри, вложил между них опадающий член, стиснул руками посильнее и долго ждал, пока нахлынувшая судорога отпустит и поднимется к горлу... Он стёр сперму с задницы Поттера и поднёс палец к его губам, подтянул его голову за подбородок, вопросительно и немного надменно взглянул в затуманенные изумруды, глубокие и мутные, как штормовой океан. Гарри сам подался к нему и облизал палец, втянул глубоко, засосал языком. Улыбнулся странной нечитаемой улыбкой.

— Изменил вкусовые пристрастия? — Поцелуй Драко начался с лёгкого невесомого касания. — Или за яйца испугался? — А продолжился тягуче и душно...

*

Когда дверь ванной закрылась прямо у него перед носом, Драко некоторое время остолбенело смотрел на неё, потом нахмурился и громко стукнул по лакированной деревяшке:

— Поттер! Ты псих? Что? Мне тоже надо помыться! Слышишь? Я не помещусь в раковине на кухне! Что за детский сад? Ты хочешь выгнать меня солёным и липким? Гарри! Не бузи! Я видел на твоём теле такие места, которые ты сам можешь разглядеть лишь с зеркальцем на длинной ручке. И не только видел. По-о-оттер... — Он поскрёбся в дверь и приложил к ней ухо. — Я не ворую чужих резиновых утят. Пусти меня, зайчик. Пупсик, жеребёночек. — «Если я продолжу, то ты точно обидишься...» — И не буду приставать. Сил всё равно нет. Потру тебе спинку. А ты мне... ну, э, тоже что-нибудь потрёшь. — Из ванной послышался громкий шум воды. Драко сурово сдвинул брови: «Вот чмошник!» — Мистер Поттер, намекните хотя бы: вам там плохо или хорошо? — крикнул он в щель возле дверного косяка. — А то вдруг меня обвинят в причинении вреда достоянию магической Британии путём слишком быстрого слива спермы из крантика этого достояния?

— Я скоро! — приглушённый голос из ванной был тих и несмел.

«Он что там, принимает важные судьбоносные решения?» — напрягся Драко, пнул дверь голой пяткой, поморщился от боли и пошёл на кухню обтираться влажным полотенцем.

*

Домовик беззастенчиво наблюдал за ним. Драко строго зыркнул: «Кыш!», но старый эльф только поджал губы и демонстративно уселся на табуреточку.

— Слушай, — Драко решил не портить себе нервы из-за неучтивого лакея (надо же хоть часть терпения оставить на поругание зеленоглазому любителю морковок и глубоких глоток), — а у твоего хозяина тут кто-то бывает? Ну, в гостях? Ты меня понимаешь? Ночами? Девочки, мальчики? Или взрослые, э-э-э, друзья?

Эльф поджал ножки и гордо вскинул подбородок:

— Мой хозяин приличный юный чародей и ученик Хогвартса!

Драко подскочил к нему так быстро, что почуявший неладное домовик успел только дёрнуться, и схватил его за ухо, приставил к крючковатому носу волшебную палочку:

— Ты слышал, отродье, кто такие Малфои? Хочешь это ещё и увидеть?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе

На споры о ценности и вредоносности рока было израсходовано не меньше типографской краски, чем ушло грима на все турне Kiss. Но как спорить о музыкальной стихии, которая избегает определений и застывших форм? Описанные в книге 100 имен и сюжетов из истории рока позволяют оценить мятежную силу музыки, над которой не властно время. Под одной обложкой и непререкаемые авторитеты уровня Элвиса Пресли, The Beatles, Led Zeppelin и Pink Floyd, и «теневые» классики, среди которых творцы гаражной психоделии The 13th Floor Elevators, культовый кантри-рокер Грэм Парсонс, признанные спустя десятилетия Big Star. В 100 историях безумств, знаковых событий и творческих прозрений — весь путь революционной музыкальной формы от наивного раннего рок-н-ролла до концептуальности прога, тяжелой поступи хард-рока, авангардных экспериментов панкподполья. Полезное дополнение — рекомендованный к каждой главе классический альбом.…

Игорь Цалер

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее