Читаем Draco is awaiting (СИ) полностью

На этот раз Гарри продемонстрировал весьма неплохую технику минета: то ли реально совал себе на досуге в рот морковки, то ли просто хорошенько сопоставил те действия, которые совершал с членом любовника, с тем, что хотел бы сам получить от Малфоя. Драко стонал и с трудом держался на ногах, а не прижать Поттера за затылок и не забить ему в самые гланды вообще стоило героических усилий.

Время от времени Гарри слишком глубоко насаживался на член и сбивался с дыхания, нервно сглатывал, с виноватой улыбкой пытаясь избавиться от спазма. Драко пережидал покорно и старался держать его за плечи на некотором расстоянии: навязчивая идея Поттера глотать член не казалась ему такой уж радужной. Когда Гарри неожиданно перевернулся под ним и уселся на пол между ног Драко, тот понял, что спокойно и мирно спустить ему сегодня вряд ли светит. Язык Гарри начал усиленно работать в мошонке, а рука приняла эстафету на вполне довольном и предыдущим своим положением члене (как говорится, лучше съесть пирожок с капустой, чем понюхать пирожок с индейкой...).

Драко почувствовал, что долго держаться не сможет.

Гарри завозился между его ног, то так, то эдак прилаживаясь губами к члену, недовольно засопел, пытаясь лечь под объект своей навязчивой идеи и свернуть его в совершенно неестественное положение. «Либо я покажу ему, как это делается, — тяжело вздохнул Драко и вынул член изо рта Поттера, направил его к животу, отступил в сторону, — либо он замучает и меня, и, что в данном случае гораздо хуже, себя».

— Кто тебе, Гарри, сказал, что глубоко и хорошо — одно и то же? Покажи мне этого человека, и если он не старше, ну, лет шестидесяти, то я с удовольствием докажу ему, как он не прав.

Растерянно-виноватый взгляд на лице героя, настроившегося на великие свершения, влюблённое сердце Малфоя вынести не могло. Он так быстро потащил Гарри за собой, что тот еле поспевал.

— Нет, диван не годится — Драко, не выпуская руку Гарри, огляделся задумчиво, ища что-то в комнате. — Нужна кровать. У тебя есть кровать?

Поттер недоуменно заморгал и кивнул...

В спальне он уложил Гарри спиной на кровать. Помог сдвинуться так, чтобы его голова свешивалась назад.

— Рот и горло — на одной линии. — Драко действовал решительно и порывисто, поцелуй его обжёг губы Гарри, словно жало. — Если подавишься — просто глотай. — Он встал за головой Поттера. — Если не сможешь — махни руками — я выйду. Это не страшно, не хочу тебя придушить. — Энергично работая кулаком и стараясь восстановить подуставший боевой задор, он приладился к лицу Гарри. — Руки сюда. Ногами упрись. Можешь и своему малышу доставить удовольствие, но я бы на твоём месте не отвлекался. — Гарри попытался возмутиться, но, лёжа вот так под мужской промежностью, это было не очень просто сделать. — Тут важно не валить в одну кучу все яйца. Над тобой потом поработаем. Ну, готов?

Гарри так сосредоточенно и трагически-серьёзно закивал головой и с таким усилием упёрся ногами, будто собирался принять в рот не обычный, ну, возможно чуть более симпатичный, чем остальные, мужской пенис, а, как минимум, конский елдак. Драко еле-еле сдержал смех, но этого «еле-еле» как раз хватило, чтобы сбить с таким усилием сохранённый настрой.

Гарри удивлённо и разочарованно уставился на его сдувшийся парус.

— Чтоб тебя, Поттер!!! — Драко саданул кулаком по постели в сантиметре от его уха. — Я так до вечера не кончу! Что ты хлопаешь ресницами? Сам виноват! Глубоко, глубоко! Глубоко? Вот теперь и будешь сосать варёную колбаску! — Он положил своё откатившееся орудие Гарри на лицо: — Языком, ну, подразни языком. — Он чуть не плакал, но, к счастью, Поттера не надо было долго уговаривать, и дальше Драко, склонившись над ним, только отпускал поучительные реплики:

— Самая главная эротическая зона — мозг. Скажи мне, что ты собираешься делать с моим членом? Куда тебе его вставить?

Гарри отвечал сначала несмело и делал упор на физиологические термины, но по мере того, как член в его пальцах и под языком наливался и твердел, лексикон его окончательно и бесповоротно сместился в сторону нецензурной речи... Такого красноречия от вежливого и скромного (ну, почти), гриффиндорца Малфой не ожидал и уже через минуту без проблем, правда, со всевозможными предосторожностями, смог уложить свои яйца на губы Поттера...

Гарри держался! Драко входил в его рот аккуратно и чётко: ни одного неверного движения, полный контроль над собой и парнем, в которого вставляешь. Только самые последние фрикции он упустил и вбился головкой члена в глотку до упора. Но тут уж Поттеру всё равно пришлось давиться: Драко успел напряжённо выдохнуть: «Одним глотком!», но было уже поздно — и Гарри, выплёвывая сперму и задыхаясь от кашля, отвалился на бок...

====== Часть 3-4 ======

— У тебя в доме кормят? — Драко долго вытирал лицо и плечи Гарри, старательно тянулся к нему губами, но тот морщился, отплёвывался и вяло отбивался руками. — Скажи домовику, что неплохо бы перекусить. У меня желудок сводит.

— У тебя желудок сводит?! — От возмущения Поттер пропустил поцелуй и с усилием отлепил от себя Малфоя.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе

На споры о ценности и вредоносности рока было израсходовано не меньше типографской краски, чем ушло грима на все турне Kiss. Но как спорить о музыкальной стихии, которая избегает определений и застывших форм? Описанные в книге 100 имен и сюжетов из истории рока позволяют оценить мятежную силу музыки, над которой не властно время. Под одной обложкой и непререкаемые авторитеты уровня Элвиса Пресли, The Beatles, Led Zeppelin и Pink Floyd, и «теневые» классики, среди которых творцы гаражной психоделии The 13th Floor Elevators, культовый кантри-рокер Грэм Парсонс, признанные спустя десятилетия Big Star. В 100 историях безумств, знаковых событий и творческих прозрений — весь путь революционной музыкальной формы от наивного раннего рок-н-ролла до концептуальности прога, тяжелой поступи хард-рока, авангардных экспериментов панкподполья. Полезное дополнение — рекомендованный к каждой главе классический альбом.…

Игорь Цалер

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее