Draco is awaiting (СИ)

«Я тебя люблю!» — Драко не смог произнести ни слова: в его горле полыхал сухой пожар. Он вдруг, не понимая, что делает, придвинулся к Поттеру ближе, взял его за руку, наклонился, прижался. Сам не почувствовал, как его губы оказались на Гарриных. Успел испугаться, но отступать было некуда... Гарри неожиданно закрыл глаза и потянулся навстречу. Это его губы? Или сон? Поттер отвечал на поцелуй! Неторопливо, словно заторможено или сонно подставлял он свой язык, сам осторожно толкался, пережидал, замерев, когда Драко двинется дальше, в сторону, вверх, глубже... У Драко так сильно закружилась голова, что он судорожно схватился за Гарри. Хотя, куда уж было падать? Грубые каменные плиты обожгли ладонь холодом: он понял, что Гарри отвёл его плечо в сторону, заставив опереться о пол, и наваливается всё сильнее и жарче. Это Поттер?! Он угорел, что ли? Или так сильно перетрусил, спасаясь от Адского пламени, что никак не может прийти в себя и вот-вот набросится на Малфоя, начнёт раздевать?

Драко сам оторвал свои губы от губ Гарри — ему просто необходимо было взглянуть тому в глаза, убедиться... Так и есть! Поттер не открывал глаз, двигался, словно в забытьи и, похоже, не отдавал отчёт своим действиям. Хотя... какая разница? Так ли важно сейчас, соображает ли Гарри, что именно и с кем творит, или находится во власти одному ему ведомых фантазий и магических влияний, вызванных стрессом, дымом, жаром волшебного огня, погоней от смерти, удачной спасительной находкой? Предстоящей нешуточной, совсем нешуточной, битвой?.. Драко обхватил Гарри за шею и вернул свои губы к его губам. Мерлин, сделай так, чтобы он подольше не очухался!..

Когда Гарри открыл глаза, то первое, что он увидел, было лицо Драко совсем близко, прямо перед ним. Пушистые густые ресницы. Перепачканная, в ссадинах и мелких порезах, бледная щека. Грязно-серые, все в соре, но щекочущие мягко, восхитительно и будоражаще пахнущие волосы. Губы Драко опустились на подбородок Поттера, на его скулу, опять вернулись к нижней губе, к верхней... Рука Драко лежала у Гарри в паху, пальцы то сжимались, то разжимались. Тёплая томная волна разбегалась по телу от низа живота... Другой рукой он подтягивал Поттера к себе под поясницу... У Гарри не было ни сил, ни желания вырываться, толкаться, отбиваться, ему казалось, что Малфой делает именно то, что должен делать. Почему он никогда раньше не делал ничего подобного?..

Диадема на запястье Поттера внезапно задрожала, из неё закапала тёмная липкая кровь. Гарри стащил её с руки вовремя: откуда-то изнутри женского украшения послышался крик, пронзавший болью и безысходностью, — и ободок, расцвеченный драгоценными камнями, рассыпался в прах, напоследок сильно обжёг Гарри. Одно волшебство погибло от сокрушительной силы другого волшебства. Заклятый огонь Выручай-комнаты испепелил реликвию Кандиды Когтевран с крестражем Волдеморта внутри... Страшная реальность убила только начавшуюся зарождаться магию близости двух юных тел и душ...

Почему он ушёл? Почему позволил отцу увести себя? Драко уже миллион раз задавал себе этот бесполезный вопрос. Сейчас он злился на родителей, на самого себя, на весь мир, не захотевший видеть его, Малфоя, сражающимся бок о бок с любимым против Тёмного Лорда. Как всё проще было бы теперь. Не уйди Драко с поля боя... Но, нервно кусая губы и в кровь сбивая кулаки о стены и мебель, Драко понимал, что во время битвы за Хогвартс случилось то, что должно было случиться. Он не стал предателем, но и не посмел быть героем. Уйти — максимум, на что он мог решиться в тот миг! Максимум, на что у него хватило сил. Максимум!!! Не мешать, не путаться под ногами в своей истерике и иступлённом страхе, в невозможности преодолеть себя так сразу и стать за мгновение не врагом, а другом... Родители притащили его домой, спешно засобирались к отъезду. Отец нервно выкрикивал приказы, мама всхлипывала и суетливо топталась по дому. Когда мистер Малфой, сосредоточившись, взял сына за руку перед дизаппарацией, тот отскочил от него и зажал руки за спиной.

— Ты что, сынок? Не бойся. Да что с тобой? Драко!

— Я... остаюсь!

Нарцисса охнула, схватилась за сердце. Драко упрямо попятился к стене:

— Я остаюсь. Я должен. Я так хочу!

— Что?! — взревел Люциус. — Что ты хочешь, щенок?!

Миссис Малфой остановила разъярённого мужа, подошла к сыну, с мольбой заглянула ему в глаза:

— Ты уверен, милый?

Драко кивнул, прижал руку матери к своим пылающим губам.

— Мистер Малфой-младший остаётся! — громко объявила Нарцисса и решительно, не оглядываясь, отвернулась от него, взяла мужа за руку.

*

«Сбежали. Сбежали, — шептались у него за спиной, а иногда и с жалостью или злорадным любопытством заглядывая прямо в лицо. — Пожиратели Малфои сбежали! А своего сыночка бросили. Сбежали-сбежали. А Драко не успел!»