Драгоценности солнца

— Да, но я терпеть не могу неудачи. — Качая головой, Джуд поставила на плиту сковородку. — Это моя проблема, и поэтому я мало что пробовала в жизни, даже если хотелось попробовать. Я всегда убеждала себя, что все равно ничего не получится, а значит, нечего и пытаться. Тяжело быть неуклюжим ребенком идеальных родителей.

Джуд положила сэндвичи на сковороду, оживилась, когда они аппетитно зашипели.

— Но сэндвичи у меня получаются отличные, так что от голода ты не умрешь. — Она повернулась и уткнулась прямо в его грудь.

Через мгновение он уже жадно целовал ее, а когда отпустил, кивнул:

— Ничего неуклюжего ни в твоих поцелуях, ни во всем остальном я не заметил.

Довольный, он вернулся за стол к своему вину.

Джуд опомнилась и бросилась снимать с огня закипевший суп.

Эйдан остался ночевать у нее, и она спала, уютно прижавшись к нему, а на рассвете, когда первые солнечные лучи заглянули в окно, он неторопливо ласкал ее, пока она снова не задремала.

Когда она окончательно проснулась, он сидел на краю кровати с чашкой кофе в руке, а второй рукой гладил ее волосы.

— Ой, который час?

— Одиннадцатый. Твоя репутация погублена.

— Одиннадцатый? — Она села, с благодарностью взяла у него чашку. — Моя репутация?

— Погублена безвозвратно. Я собирался уехать на заре, чтобы мою машину не увидели на твоей дорожке. Но, как ты видишь, не смог от тебя оторваться.

Джуд глубоко вздохнула.

— Теперь пойдут разговоры, что старший Галлахер клеится к янки.

Ее глаза заблестели.

— Правда? Как здорово!

Эйдан рассмеялся, дернул ее за прядь волос.

— Так и думал, что тебе понравится.

— И понравилось бы еще больше, если бы я погубила твою репутацию. Я никогда в жизни не губила ничью репутацию. — Джуд коснулась его лица, восхищенно провела пальцем по ямочке на подбородке. — Может, меня станут называть той безнравственной американкой, что увела хозяина паба Галлахеров из-под носов местных красавиц.

— Ну, если уж ты решила быть безнравственной женщиной, я вернусь вечером после закрытия бара, и ты сможешь использовать меня по своему усмотрению.

— С удовольствием.

— Зажги огонек для меня, дорогая. — Он наклонился поцеловать ее и увлекся. — Чертова бумажная работа, — с сожалением пробормотал он. — Никуда от нее не деться. Скучай по мне, Джуд.

— Хорошо.

Когда Эйдан вышел, она откинулась на подушки, прислушиваясь к доносившимся в спальню звукам. Вот он спустился по лестнице, вот за ним закрылась парадная дверь, заработал двигатель его машины.

Целый час она смотрела в потолок и тихонько напевала.

13