Драгун, на Кавказ!

Раздался сигнал трубы, и поручик Кравцов скомандовал взводу выезжать россыпным строем.

– Ружья из бушматов долой!

Тимофей потянул своё и освободил его казённик от защитного кожуха.

– Первое отделение в резерве, второе и третье – на линию стрельбы марш! По неприятельскому строю огонь!

Слева в двух шагах от него громыхнул выстрел мушкета Савелия. Чайка ощутимо вздрогнула и прянула ушами. Затем чуть дальше ударил ещё один, с другого бока ещё и ещё. Тимофей чуть придержал лошадь и попробовал было прицелиться в самый ближний валун. Даа! Враки это всё! Стрелять на ходу была та ещё затея! Мушка ходила ходуном, и ни о какой точности тут говорить вообще не приходилось. Хотя в большую групповую цель из тридцати пуль хотя бы пяток, наверное, и должны были попасть, особенно из тех десяти винтовальных карабинов, что были во взводе.

Бам! – ударил мушкет в его руках, и он погладил кобылу по шее. Чайка достойно выдержала испытание. Вздрогнула, чуть мотнула мордой, прянула ушами, но не более того.

– Молодец, молодец, Чайка, умница, – потрепал он её гриву. – С меня гостинец.

– Аппель! Аппель! – донеслась команда подпоручика.

И развернув коней, с ружьями в руках взвод поспешил отойти за своим офицером для перезарядки.

Фланкёры сделали ещё один накат со стрельбой, отошли, и вскоре последовала общая команда к атаке. Трубачи трубили сигнал.

– Сабли вон! К атаке! Дирекция прямо! Эскадрон в атаку! Марш марш!

Полторы сотни всадников перешли с шага на рысь, а потом взяли в галоп.

Чайка летела вперёд, свистел у ушей ветер, кисть руки холодил эфес сабли.

– Стой! Стой! – трубили эскадронные трубачи.

– Стой! – крикнул командир эскадрона, и команду продублировали все офицеры и унтера.

Шагов за десять от валунов разогретые кони перешли на шаг и остановились, впереди было ущелье с пропастью.

Через пару дней под вечер прибыли те повозки, что уходили в Тифлис. По всем ужинающим артелям сразу разнеслись свежие вести: грядёт поход на Гянджу. Князь Цицианов решил не дожидаться всех тех войск, что должны были прийти с Моздокской линии, и со дня на день, уже совсем скоро, он даст команду всем имеющимся в Закавказье войскам выступать в боевой поход.

– Непростое дело будет, – дуя на ложку с горячим варевом, проговорил задумчиво Силович. – У Джавад-хана опытные головорезы под рукой. Какой уже год в страхе все окружающие татарские земли держат. Да и грузины не раз от его набегов страдали.

– Самое главное – это то, что его персы сильно поддерживают, – высказался Федот. – Поговаривают, что несколько пушек они ему недавно прислали, а ещё ружей и всякого боевого припаса.

– Это да, и я такое слышал, – подтвердил рябой Герасим. – С Шекинского ханства караван с тканями на Тифлис недавно проходил. Наш унтер Плужин купца из него разговорил, так тот поведал ему, что в августе месяце он в Гяндже был и, дескать, там хан сильно свою крепость укрепил, пушек новых на стены наставил, войско большое собрал, как перед набегом.

– Вот и пойми их там, то ли они нас готовятся встречать, то ли правда кого грабить хотят, – покачал задумчиво головой Ефим Силович. – Тут так просто не разберёшься, на этом Кавказе очень всё сильно намешано. Здесь этих ханств да султанатов столько, что у меня пальцев на руках и на ногах не хватит, чтобы все сосчитать. И каждый их правитель себя превыше другого мнит. То ссорятся они, то мирятся друг с другом, а потом в поход сообща против третьего идут. Только вчера вроде другу дружке глотки резали, глядь, а уже за одним столом на свадьбе сидят. И сильные соседи с юга, персы с турками время от времени сюда заходят и разоряют все эти земли. Вон как с теми же грузинами, которых едва ли треть от былого осталась.

– Это да, Кавказ, он всегда страдал от южных соседей, – подтвердил Федот. – А чего же, когда все местные сами по себе здесь живут. Неужто они устоят в одиночку против сильной державы? Нет единого порядка здесь, а страдает больше всего от этого простолюдин. С него ведь шкуру сдирают, а его детей и жену в рабство на невольничьи рынки гонят. Местная знать, правильно ты, Силович, говоришь, она что? Она маненько повоевала, добычу себе хорошую взяла и потом замирилась. А вот крестьянину как после набега жить, когда его дом разорённый и вся семья выбита? Хозяин сильный должоон быть, который единый порядок всем даст, буйного приструнит и от внешнего врага защитит. Чтобы, значится, жить спокойно, трудиться и не бояться за себя и за детей.

Так и сидели артельные этот вечер допоздна, судачили и гадали, что ждёт этот край впереди и их с ним заодно.

Наутро при общем построении эскадрона капитан Огнев зачитал полученный из Тифлиса приказ от главнокомандующего русскими войсками на Кавказе князя Цицианова Павла Дмитриевича.