Драко (ЛП)

Еще изображение-четверть… Темная наблюдательная кабинка — второй этаж какой-то лаборатории. Мерцает аварийное освещение, какие-то загадочные аппараты дымятся и искрят, брошенные своими операторами. Вспышки света рывками выхватывают монстров, явно собирающихся для штурма.

Жак велел шпиону переключиться на инфракрасное видение.

Внутри этой кабины сидела на корточках чернокожая Ме’Линди. От монстров её отделяла забаррикадированная пластальная дверь. Наблюдательное окно, несомненно, было сделано из армированного стекла. Что она там делала? Скрывалась? Заперлась в относительно безопасном месте?

Ассасин убрала свое джокаэровское оружие подальше в пояс. Распылила растворитель на небольшом участке руки и воткнула в образовавшийся зазор в синтекоже иглу инъектора. И сгорбилась еще ниже, между согнутых ног, словно кролик перед прыжком.

Внезапно из её спины выросли шишки, голова начала удлиняться. Пальцы превратились в когти.

— Что с ней происходит? — воскликнул Гугол. — Неужели она заражена?

Жака передернуло.

— Должен сказать, она верит в свои силы!

— Что с ней произошло, Жак? — Гугол схватился за руку Жака, потрясенный тем, что Ме’Линди превратилась в монстра.

— Она ввела себе полиморфин.

— Полиморфин… Звучит как что-то обезболивающее, разве нет?

— Это не обезболивающее.

Ассасины были невосприимчивы к боли, но Ме’Линди наверняка в курсе, что ее не избежать, пока тело усилием воли принимает другую форму.

Гугол истерично захихикал.

— Ассасинское средство, верно? Они используют его, чтобы принять новый внешний вид. Замаскироваться. Заменяют себя кем-то. Но этот кто-то все же человек, Жак! Я слышал о полиморфине. Но он не может изменить тело настолько! — его палец ткнул в сторону экрана. — И не так быстро!

— Она очень близко к другим генокрадам, — проворчал Жак. — Она сосредотачивается на их формах тела, осязает их своими чувствами…

— Это не может всё объяснить!

— Ну… синтекожа помогает ускорить процесс. Она возбуждает её метаболизм, ускоряя жизненные процессы. Она сделана ведь не только для того, чтобы защитить её.

— Ты лжешь, Жак!

— Держи себя в руках. Есть еще одна причина… Но у тебя нет права её знать, ясно?

Гугол вздрогнул и вцепился зубами в согнутый большой палец, словно это способно заглушить душевную боль и панику. Но все же он упорно и взволнованно продолжал наседать:

— Я слышал, что убийцы способны вывихнуть себе конечности, сломать кости, чтобы, извиваясь как змеи, пролезать в узкие трубы…

— У тебя нет права на такие вопросы! Quieta esto, nefanda curiositas, esto quieta!

Звучные священные слова подействовали, как пощечина.

Всё верно, Жак знал тайную суть вопроса с тех самых пор, как его запрос в Официо Ассасинорум был выполнен — он просил убийцу с опытом работы на зараженном генокрадами мире и способного сыграть роль утонченной любовницы.

Ме’Линди ранее перенесла экспериментальную операцию по вживлению трансформирующейся, запоминающей форму пластиплоти, армированной углеволокном и эластичными хрящами, способной становится прочной, как роговое покрытие. Поэтому она может принять форму гибрида, вести себя как он, а затем втянуть имплантаты в себя, смягчить и уменьшить их.

Дополнительно ей были вживлены железы для хранения и скоростного синтеза соматотропина — гормона роста — который обычно способствует росту трубчатых костей и синтезу белка у детей… и железы, способные обратить этот процесс вспять. Искусственные имплантаты были её живой и органичной частью. Таким образом часть её тела из плоти, крови и костей была искусно искусственной.

Это в сочетании с полиморфином и её собственным талантом перевоплощения — возможно усиленным синтекожей, хотя Жак не был в этом уверен — позволяло ей переносить более жесткую и быструю трансформацию, чем её коллегам-ассасинам: радикально превращая свое тело в подобие тела генокрада.

Жак знал, что она была послушницей храма Каллидус по специальности «хитрость» — и экспериментом медлаборатории храма, вероятно, отметившим опасную и мучительную вершину перевоплощения. Ему разрешили знать только это, и он счел за лучшее не совать своего носа дальше, прислушавшись к доводам благоразумия.

Он догадывался, что предыдущее задание Ме’Линди было удачным и директор храма Каллидус был настроен испытать её снова… Хотя может быть и так, что миссия провалилась, но она выжила. Возможно, радикальный и довольно специфический эксперимент пришлось прекратить? Может быть, что Ме’Линди оказалась единственным уцелевшим его результатом. Жак знал, что не стоит влезать слишком глубоко в тайны Официо Ассасинорум, если только они не внесены в дело.

Жак знал… умом. И, тем не менее, быстрота и глубина её преобразования просто потрясли его.

— Она становится генокрадом! — пролепетал Гугол. — Не так ли? Разве это не так? Но она не сможет быть совершенной копией…