Дракон и принцесса

— Э, а славную зверюшку ты отхватил! — заорал кто-то.

— Да, если ее помыть, так просто о-о…

— Но раз ты говоришь, ты ее спас, дак ты требуй с нее… ик… награду!

— Точно! Ты в своем праве!

— Дики прав, нечего ей жить недотрогой! Научи ее жизни!

Похоже, пьяные выкрики сделали свое дело — все захохотали.

— Давайте оставим их одних, ребята! — возопил рыжебородый рыцарь, и все, хлопая хозяина по плечам, вывалились прочь.

Он один остался стоять, покачиваясь, в расхристанной одежде, белая рубашка залита вином и расстегнута до пупа. Принцессе очень не понравился его взгляд. Она подошла к столу, собираясь выскользнуть из шатра — почему-то буйная компания снаружи пугала куда меньше. Он всхрапнул по-лошадиному и кинулся на девушку.

Алгария оказалась притиснута к краю стола, слишком поздно вспомнив о кинжале. Рыцарь сгреб ее в объятья, дыша в лицо кислым винным запахом и пытаясь повалить. Рукой она коснулась круглого и холодного, схватила горло кувшина и драгоценным сосудом ударила насильника по темени. С гулким стоном он упал, порвав ее платье на плече.

Принцесса плохо помнила, как выбралась наружу, метнулась в ночную темноту, подальше от костров и выкриков.

Они потеряли ее.

Наутро, проведя ночь на ногах, Алгария поняла, что дальше идти не сможет, если не отдохнет. В маленьком ручейке она вымылась, вздрагивая от шороха ветра и оглядываясь. Потом сколько смогла отстирала одежду и развесила на кустах. Кожа покрылась пупырышками, девушка скорчилась под деревцом, стуча белыми зубами. Мокрые рыжие пряди облепили плечи.

«Да, тут тебе не дворцовые купальни, деточка!» — мрачный юмор помог ей не заплакать.

Если бы найти верного человека, что донесет весть до отца! Но где здесь такой? «И единственный мой друг теперь, — подумала несчастная принцесса, — умирающий дракон далеко в горах!» Непонятно почему, но эта последняя мысль наконец заставила ее разрыдаться.

Очень хотелось есть, и она вытерла слезы, оделась в сырое и пошла по лесу, надеясь найти хотя бы сморщенную прошлогоднюю ягоду на ветке. Ягод не нашлось, но скоро принцесса услышала негромкий разговор на незнакомом шипящем языке. А потом и увидела говорящих — по неширокой дорожке двигался богато украшенный караван из лошадей и странных серых длинноухих животных с печальными мордочками. Рядом шагали люди в пестрых одеждах и тюрбанах — точно из восточных сказок, читанных вечерами под одеялом. Торговцы из далеких краев. Из-за ног животных выскочила маленькая пестрая собачка и залаяла, караванщики насторожились, потянулись к изогнутым кинжалам на широких поясах.

Алгария поняла, что обнаружена и вышла на просеку. Люди загомонили, тыча в нее пальцами, но резкий окрик заставил их замолчать. От хвоста каравана поспешал низкорослый толстый человек в голубом широком кафтане и белых шароварах. На ногах его блестели позолоченные остроносые сапоги, голову украшал желтый тюрбан. Его человек тут же снял, открыв плешивую макушку, и с поклоном, слегка коверкая слова, спросил:

— Что здесь делает столь приятная молодая особа в таком… — его темные глазки обежали фигуру девушки и заблестели сильнее, — таком прекрасном наряде?

Алгария подумала секунду.

— Я дочь маркграфа Горрено, — назвала она одного из старых боевых товарищей отца, — на прогулке на меня напали бандиты, но я смогла бежать. Отец разыскивает меня. И он щедро наградит всякого, кто мне поможет.

— Мы, как вы, верно, догадались, торговцы. Но, забыв о выгоде, я сделаю для вас все возможное, прекрасная маркграфиня. Меня зовут Сахим-ага…

— Благодарю вас, достойный Сахим-ага! — она сделала вид, что не заметила желания узнать ее имя. Не стоило переигрывать — благородные дворяне полупрезрительно относились к купечеству.

Торговец оказался немного ниже Алгарии ростом. Он не то чтоб лебезил, но подчеркивал свое уважение, забавно шутил и глазки его в такие моменты слегка поблескивали и тотчас же прятались за веками.

— Может быть, сиятельная маркграфиня примет от своего покорного слуги небольшую безделку? — спросил он, доставая из складок одежды и протягивая девушке золотое кольцо с опалом. При этом глаза купца сладко блеснули.

— Благодарю за доброту, но нет, я не хочу мешать процветанию вашей торговли. — Неизвестно, почувствовал ли Сахим скрытую насмешку, но кольцо убрал.

Лес почти кончился, когда из кустов по сторонам пути разнесся дикий, звенящий посвист, и со всех сторон на караван бросились темные фигуры. Сахим-ага не успел крикнуть — шею ему сбоку пробила черноперая стрела.

Принцесса бросилась в сторону, но споткнулась о корень и приложилась бы затылком о дерево, если б ее не подхватила грубая рука. От человека разило потом и свежей кровью, он махом бросил девушку на плечо, сжав так, что она не могла и пикнуть. Она почти потеряла сознание, и не было сил вырваться. Разбойник тяжело побежал в кусты, но тут волосы принцессы обдало жаром, блеснул огонь и грабитель выпустил ее с протяжным воплем. Алгария упала в траву, больно рассадив локоть, и услышала громовой голос сверху:

— Когти и пламя!!! Какая гнусь тут обижает слабого!!! Бесхвостое крысиное отродье!!!