Дракон и серебряная принцесса

– После заключения ТАКИХ сделок, принцесса, не обманывают. Особенно демоны. Твари они, конечно, хитрые и изворотливые, но не в этом случае.

– Все равно могло что-то пойти не так. И была бы я сейчас ледой Риль, а не ледой Ла-Рош, – сказала со вздохом. И со страхом тоже, потому что такая перспектива меня, как выяснилось, совсем не устраивает, несмотря на курс самоубеждения, который прошла в башне.

– Я бы этого не допустил, – уверенно и спокойно ответил Тень. – С морледорой или без, но замуж за лицемерного убийцу ты бы не вышла, Натали.

– Лицемерного?

– Да. На его руках кровь тех, кто ему доверял и уж точно не ждал от него удара в спину.

– О ком ты? – Я крепче обняла айрамэ, хотя обнять хотелось дракона.

Внешне он вроде бы не изменился: все та же беззаботная веселость, раздражающее меня упрямство и улыбка, кривящая губы. Но в темных глазах его заворочалась буря.

– Не важно, принц…

– Важно! – перебила я, подавшись вперед. Накрыв его руку своей, настойчиво повторила: – Кого он убил, Тень? Кого-то близкого тебе?

– Да. Моих родных, – немного помолчав, нехотя произнес киллер. И вновь приложился к бутылке, отсалютовав ею мне. – За тех, кто умер! – произнес он тост. – Пусть покоятся с миром.

– Лучше пусть удачно перерождаются, – прошептала я, не решаясь спросить, почему в официальных источниках сказано, что Дом тысячи теней уничтожили демоны. Или так и было? Учитывая способность некоторых ящеров вызывать тварей из Адана и заключать с ними сделки.

– Драконы редко идут на повторный заход, Натали, – без особых эмоций сказал Тень. – Обычно наши души оседают в Адане. Души зрячих ведьм, кстати, тоже. – И снова он поднял бутылку, будто чокаясь со мной. – Может, все-таки сделаешь глоток? А то пить с утра в одну харю как-то…

– Дай сюда! – Забрав у него вино, я поставила его обратно на тумбочку рядом с грустно сидящим в шаре Горынычем. – Лучше бы чаю налил к булочкам.

– Нет у меня чаю, – развел руками киллер.

– Надо купить. Давай сходим? – загорелась я.

– Шутишь?

– Вовсе нет! Не можешь же ты меня тут вечно держать…

– Могу.

– Тень, ну, пожалуйста! Пойди мне навстречу хотя бы в таких мелочах, а? Даже собак, которых держат на цепи, хозяева иногда выгуливают!

– Потому что их собаки при этом не пытаются сбежать.

– Я не буду от тебя сбегать, обещаю! Просто после возвращения во всемирьян я то спасаюсь от кого-то, то сижу под замком. Хочется хотя бы чуть-чуть свободы. Пойти куда-нибудь… с тобой. Чайку купить. – Я ему улыбнулась, подарив просящий взгляд. – Да и просто проветриться охота: поглазеть на разные города, на людей и нелюдей.

– Могу покатать на своей драконьей спине, пойдет? – неожиданно предложил киллер, а я невольно вспомнила брачный ритуал ящеров, который с этого обычно и начинается.

Кончики ушей вспыхнули, будто Тень сказал что-то неприличное. Желая избавиться от смущения, я сделала ему встречное предложение:

– Давай сначала смотаемся на какой-нибудь рынок и купим мне подходящую для полетов одежду.

– Сам куплю.

– Нет! – воскликнула я, подавшись вперед, и коснулась кончиками пальцев его губ. – Я хочу пойти с тобой. Хочу выбрать то, что понравится именно мне. Не королевские наряды, а удобные и приятные глазу вещи. Моему глазу, Тень! Ты же обладаешь даром странника: мы могли бы отправиться куда-нибудь на край всемирьяна, где нас никто не найдет. А если все-таки отыщут, нырнем в открытый тобой портал и вернемся в пещеру. Ну же, Тень! – протянула я, по-прежнему не убирая пальцы от его лица. – Мне нужен этот глоток свободы, пусть и короткий. Нужно право делать выбор самой, даже если это касается одежды… или сорта чая. Прошу тебя!

Перехватив запястье, дракон медленно поцеловал подушечки моих пальцев, после чего сказал:

– Я подумаю над твоей просьбой, принцесса. Потом. – И взгляд у него при этом стал такой, что я вспыхнула вся, не только скулы и ушки.

– А Горыныча освободишь? – спросила, пользуясь его хорошим настроением.

– Исключено. Эта серебряная козявка опять вызовет хранителя знаний, а он мне тут точно не нужен.

– Но, Тень… – Я запнулась, прерывисто вздохнув, когда дракон, выпустив мою руку, провел кончиками пальцев по нервно дернувшейся шее вниз и довольно ощутимо рванул на себя покрывало, освобождая мою грудь. – Тень! – Голос охрип… вовсе не от возмущения.

– Чай, думаю, подождет, – склонившись к горящему ушку, шепнул киллер. – Концерт тоже, – сказал он, игриво лизнув мочку, и забрал из моих рук жалобно «вздохнувший» айрамэ.

Когда мы начали с Тенью целоваться, я услышала звук открывающегося ящика и тихий стук, а спустя пару секунд поняла, что он убрал Горыныча в тумбочку, избавляясь от зрителя. Больше я ничего не понимала… и ни о чем, кроме нашей близости, не думала. Были только он и я. Его упругие губы, его горящие алым глаза и руки, ласкавшие меня так жадно и одновременно так нежно, что захватывало дух, а на ресницы хрустальным серебром наворачивались слезы. Я плавилась, словно воск, в объятиях этого мужчины, плыла, качаясь на волнах блаженства, взлетала на пик наслаждения и снова прощала ему все, потому что невозможно было не простить.