Дракон и солнце 3. Луна, звезда (СИ)

Вам лучше не знать, где я был, подумал он, обнимаясь с Ажирой, все такой же уютной и родной. Пообещав зайти попозже, он сбежал из Гильдии и пошел по лавкам, а потом в домишко Кая, сам удивляясь тому, насколько перестал бояться любого рода преследований. Допустим, кому-то придет в голову глупая мысль на него напасть, что ж… Лента позволит ему сбежать в один момент. А если обстановка будет благоприятствовать Крикам и рожкам, то на Тропе просто появится новый обитатель. И всего-то.

Он уселся на шаткий стул у стола, где прежде выслушивал задания мастера-шпиона, и оглядел простецкое жилье. Насколько иначе все для него выглядело, когда он пришел сюда впервые. Загадочные пророчества, невнятное будущее, пугающие враги… Сейчас все это смотрелось совсем по-другому, и Джону это, пожалуй, нравилось.

 

*

 

Он вернулся обратно в купол, порылся в награбленном и отыскал пару подходящих Камней Душ. В одном куковал костяной лорд, прихваченный Джоном неведомо где и когда, в другом - и вовсе скамп.

Может, я просто их нашел, задумался Довакин. Он уже и сам не помнил, где и что награбил и кого убил.

Порывшись еще немного, он раскопал пару амулетов, которые могли бы подойти для зачаровки, а потом стал набирать из сундука дрейки. Дружба дружбой, а за работу Гальбедир нужно будет заплатить.

Набрав пригоршню камушков, двемерских монеток и странных ингредиентов, нахапанных в Морнхолде, он отправился обратно в подвал к скампу, а оттуда - вмешательством Альмсиви прямиком в Балмору, между делом задумавшись, что пометка в доме Косадеса оказалась не так уж нужна.

Озадачив Гальбедир сотворением амулетов левитации и замедления падения, он пошел выискивать Эстирдалин, мастерицу призыва. Вот уже трижды в своей жизни он столкнулся с тем, что меч разбивают прямо в его руке. Сперва в Суровом Доме, потом в Черном Пределе и наконец - Песнь…

Больше он такого допускать не желал.

Эстирдалин радостно приняла в подарок изумруд и научила его заклинанию призыва длинного меча, а потом сказала, что кинжал тоже хорошая штука. Джон, войдя во вкус, выучил и эти чары, после чего с удовольствием метнул кривой, зловещий кинжал в учебное чучело и тут же призвал новый. И снова метнул, и снова призвал.

- Боги, - лицо у Эстирдалин вытянулось еще сильнее, хотя и само по себе было изрядно длинным, как у всех альтмеров. - С какой-то точки зрения… ты ведь настоящее чудовище.

Он пожал плечами и сказал, что Дрен зря волновался. Он вполне может за себя постоять.

- Теперь видно, что можешь, - покачала она головой. - Когда ты впервые к нам пришел, ты был совсем не таким… А правду говорят, что ты Нереварин?

- Есть такое мнение, - поджал он губы. - Может, так оно и окажется.

В общем зале его перехватила Шарн и потащила в уголок, расспрашивая, как у него получилось с заклинанием. Джон вспомнил, как катался на предводителе гоблинского воинства, и заверил ее, что получилось прекрасно. В подробности он вдаваться не стал, зато благодарно поцеловал ее в зеленую орочью щечку.

Задарив Ажиру ингредиентами, он забрал у Гальбедир готовые амулеты и еще немного посидел с ней, печалась о том, как трудно найти святилище да как славно было бы иметь в пользовании звезду Азуры…

Да уж. Знал бы он, что сможет оживить в костях старую память, он так и ходил бы повсюду, раскидывая врагов даром огня. Но теперь этот ценнейший подарок в руках Отца Чудовищ.

Но ведь был же и другой подарок!.. Джон вдруг задумался, пытаясь вспомнить, куда задевал кольцо Неревара, врученное ему самой Азурой. Поначалу он просто таскал его в кармане, но потом…

Мало ему было продать звезду Молаг Балу! Если выяснится, что он еще и драгоценное колечко потерял… или его растерло в пыль Несовершенство… да, такого Азура ему не простит.

Волнуясь, Джон сбежал из Гильдии и вернулся в купол, где начал лихорадочно рыться в вещах, разыскивая крохотную вещицу.

Вот оно, облегченно вздохнул он, рассматривая полумесяц и цыплячью звездочку. Нашлось. Ну, пусть еще поваляется, решил он и забросил кольцо в сундук.

 

*

 

Сидя дома - да, теперь это был его дом, - Джон снова рассматривал Ленту Лабиринта и думал, стоит ли прокладывать новую дорогу на Солстхейм. Тропа Жертв была не тем местом, куда хотелось соваться хоть один лишний раз, и Джон поневоле думал о том, что могло бы случиться, сбейся он с пути.

“Не сходи с Тропы,” предупреждал его Молаг Бал и говорил он это не для красного словца. Джону вспомнился муторный тяжкий сон, который снился ему еще в Морнхолде - вскоре после того, как он передал Ленту Барилзара Альмалексии, а перед этим некоторое время держал опасное кольцо при себе.

Да, тот сон. Люди - незнакомые, но будто бы знакомые, люди мертвые, но живые - все хватали его за руки, все тянули, упрекали, заглядывали в лицо провалами глаз. Его крутило по местам, в которых он то ли был, то ли не был, а потом, когда он почти отчаялся выбраться из осуждающей толпы, он все же пробился - и сорвался в пропасть, черную, глухую, безлунную.

Помнится, наутро Прелесть сообщила ему, что он убил четыреста девяносто пять одухотворенных.