Дракон и сосиски или Путь к сердцу тёщи

В итоге мы все впятером отправились на кухню, где Рэй разогнал всех поварят, оставил только главного, и общими усилиями принялись готовить себе ужин. Да, обед мы с драконом пропустили, так как кое-кому приспичило в храм. Шеф-повар сначала круглыми от удивления глазами смотрел, как мы с сестрой управляемся с продуктами, затем удивление сменилось ужасом, – это когда к процессу взбивания яиц подключился Антошка, а потом он и вовсе сполз на скамью, держась рукой за сердце. Это он увидел, как Рэй наливает тесто на сковородку, а я её верчу и ставлю на огонь. А нам было весело. Блины в тарелках не задерживались, так как сметались тут же, ещё не успев остыть. Лушка подпрыгивала, балансируя ушами, и хватала горячий круг на лету, а потом смешно крутилась вокруг него, виляя от нетерпения хвостиком, в ожидании пока тот остынет.

- Никогда не думал, что готовить это так весело! – прокомментировал старший маркиз сам ужин, когда мы дружною толпою ввалились … совсем в другие покои.

– Это мы где? – ошалела я.

– Это ты тут теперь живёшь! – он довольно блеснул глазами. – Нравится? Если нет, сделаем, как ты хочешь.

– Очень нравится! – вместо меня ответила Анька и маленьким тайфунчиком побежала осматриваться. Антошка, естественно, за ней хвостиком.

– Мои покои напротив, – зачем-то уточнил драконище. Можно подумать, меня интересует, где ночует его задница! – Все твои вещи уже здесь. Осваивайся. Завтра придут портнихи, выберешь наряд на бал, они подгонят по фигуре. Нового, к сожалению, сшить не успеем. Но, обещаю, эти платья великолепны!

– Как здесь здорово! – восхитилась Анька, высовываясь из спальни. – Саш, тут такая классная кровать! Тебя пять поместится!

Рэй усмехнулся в кулак.

– Маленькая леди, а вот Вам нужно вернуться в свои покои.

– Ни за что! – заявила мелкая. – Я здесь остаюсь!

– Но тут только одно спальное место! – возразил дракон, недовольно сморщив нос.

– Ха! – Анька и не думала сдаваться. – А тут? – Она ткнула пальцем в неприметную дверь.

– Это комната для горничной или камеристки, – пояснил он.

– И что? Там вполне нормальная кровать, и шкаф с зеркалом, – перечисляла мелкая, сунув туда голову. Затем с важным видом прошествовали ко мне на диван, забралась с ногами и обняла двумя руками. – Сашка же в моих покоях жила в комнате горничной, и ничего, живая осталась. И со мной ничего не случится.

– А горничная где будет спасть? – задал провокационный вопрос Рэй.

Анька призадумалась.

– А зачем нам горничная? – её лицо озарилось лукавой улыбкой. – Мы сами можем и причесаться и одеться. Я Сашке помогу, а она мне. Мы же сёстры! Са-а-аш?

Ну вот что мне делать с этой маленькой егозой?

– Ладно! – Рэй встал и открыл ещё одну дверь, уж совсем не приметную. – Я так и думал, что так будет. По этому – та-да-ам!

И нашему вниманию открылся проход в ещё одни покои. Смежные.

– И-и-и-и! – завизжала мелкая, пулей подскочила к дракону, подпрыгнула, чмокнула, куда достала и понеслась внутрь.

Антошка, надо сказать, за ней не кинулся. Он стоял около стола и изучал наш договор. Хмурился, водил пальцем и шевелил губами. Перевернул свиток. Хмыкнул. А потом задал вопрос, который оказался очень важным, но до которого у нас не доходили мысли.

– А какое время даётся на заключение брака в ином мире?

Мы с Рэем переглянулись и синхронно пожали плечами.

– Договор не полный, – заявил деть. – Если бы это было моим домашним заданием по юридическому праву, то больше двойки за него не поставили бы. Передай это своим юристам Рэй, – серьёзно сказал он и обратил взор ярких жёлтых глаз на меня. – Так ты теперь невеста моего брата? Здорово. Я рад. Поздравляю тебя, Рэйнард, – маленький маркиз гордо выпрямился и протянул брату руку: – Тебе очень повезло, что ты встретил такую девушку. Александра очень хорошая. И не слушай, что тебе будут говорить всякие разряженные кхм… – тут он немного замялся, но шкодливо ухмыльнулся, и выдал: – фри и их маменьки. Общественное мнение это, конечно, хорошо! Но моё мне нравится больше. Береги её!

Братья по-взрослому пожали другу другу руки, а я повернула камень в перстне вниз, чтобы не было видно его голубого цвета.

На этом день и закончился. Антошка опять стал обычным ребёнком, словно и не было той разительной перемены в его поведении. Лушка выбрала себе «самое удобное» кресло и с видом царицы «всея всего» взирала на нас из его бархатной глубины. Анька перебралась в соседние покои, а перед сном мы с ней опять шушукались. Тимка нашёл себе компанию таких же подростков. Мама не появлялась до самого вечера того дня, когда был назначен бал.