«Дракон» идет на выручку

Я слышу сопение и тут только соображаю, какой я дурак! Не ознакомил Дорохова с принципом действия раздвижного пинцета. Осел этакий!

— Поставьте ножку в шов, в любом месте, где хоть маленькое углубление, — начинаю я запоздалый инструктаж.

— Поставил.

— Поверните верхнее колесико на четверть оборота влево.

— Повернул.

— Ждите, когда вторая ножка займет свое положение.

— Заняла.

— Теперь чуть троньте нижнее колесико.

— И что будет?

— Возникнет легкая вибрация, и захваты пинцета войдут в глубь шва.

— И Дорохов взлетит на воздух, — сообщает Савостьянов. — Взрыватель на вибрацию не рассчитан.

— Действительно вибрирует, — подтверждает Дорохов. — Умная штука. Жаль, что не годится.

— Вы все-таки включили?! — ужасаюсь я.

— Не на мине, конечно, — гудит Дорохов. — Сначала попробовал так. На стенке тоннеля.

«В осторожности Дорохова — спасение, — мелькает мысль. — Я бы уже двадцать раз взлетел на воздух».

— У вас нет чего-нибудь менее опасного? — спрашивает Савостьянов.

— Конечно, найдется! — кричу я.

Дорохов схватил первые попавшиеся «щипцы», — они соблазнили его своими острыми концами. Я не помог ему даже выбрать подходящий инструмент!.. Зато теперь я чувствую себя во всеоружии. Уж, надо думать, вывинтить взрыватель, какой он там ни будь, не труднее, чем произвести трепанацию черепа.

— Ждите! — говорю я в телефон. — Спускаюсь. Есть план!

Я раскрываю сегментный затвор и становлюсь на первую ступеньку лестницы. Прожектор бросает свет в колодец; что-то темнеет внизу. Я вишу на каких-то ниточках, а спица, которую здесь называют ступенькой, прогибается под подошвой, превращаясь в стремя. Я делаю несколько шагов по ступенькам вниз, преодолевая желание закрыть глаза.

— Смелее, — подбадривает меня Дорохов. — Лестница выдержит пятерых.

Я приближаюсь к Дорохову, придерживая сумку. Если она оторвется, с нею улетит наш последний шанс на спасение.

Располагаюсь на ступеньку выше Дорохова. Наши головы оказываются почти на одном уровне.

— Ну, что там у вас? — басит Дорохов, с нетерпением мальчика заглядывая ко мне в сумку. Мы разговариваем по телефону, чтобы нас слышал и Савостьянов.

— А если мы просто сковырнем эту штуку и сбросим вниз? Пусть взрывается через полчаса где-нибудь там, в глубине! — соображаю вдруг я. — И шут с ним, со взрывателем.

— Просто, — вздыхает Дорохов. — Если бы это было так просто. Ее теперь не отлепишь никакой силой.

— Обколоть стенку тоннеля и сбросить вместе с глыбой, — настаиваю я. Мне все еще кажется, что я нашел гениальное решение.

— Риска в два раза больше, чем если вывинтить взрыватель, — просто говорит Дорохов. — Я уже прикидывал эту комбинацию, — добавляет он, чтобы убедить меня. — Так что же вы посоветуете?

Наконец-то я могу дать совет! Настоящий. Деловой. Почти профессиональный. В серьезной обстановке. Более того, в опасной. Может быть, от моей рекомендации сейчас зависит наша жизнь. Я ощущаю ответственность момента.

Стараюсь держаться как Дорохов, как Савостьянов.

— Вот набор из трех инструментов, — говорю я так спокойно, как только могу. — Первым делаем легкий надрез. Царапину. Второй выжигает канавку на месте царапины. Ну, а третий сыграет роль отвертки...

— Неужели все это применяется, когда нашего брата... — Дорохов с почтительным ужасом смотрит в сумку.

— Современная хирургия, даже походная, очень сложна, — говорю я. — Нам дают инструменты в избытке. Некоторые, может быть, никогда и не придется пустить в дело.

— А это что за штуковина? — Дорохов выбирает нечто похожее на ручную печать.

— Обыкновенный присос, — говорю я. — Нажмите кнопку вверху ручки — и присосет подошвой любую кость.

Я вспомнил, как профессор Вороницын шутил по поводу силы присоса. Механики так постарались, говорил он, как будто мы собираемся делать операции мамонтам. Этой ручкой можно поднимать чугунные люки древних уличных колодцев.

— Там регулятор, — говорю я. — Сила большая. Даже чересчур.

— Ну, чересчур нам не опасно, — бурчит Дорохов и берет присос. Он прикладывает его к мине, и тот оказывается как раз в пору: донышко закрывает головку взрывателя, оставляя узкий ободок.

Ему явно нравится присос. Он ставит регулятор на максимальное деление и, поднеся присос к стене, подальше от мины, нажимает кнопку. Он тянет ручку. Лесенка, на которой мы висим, подходит к стене.

— Гранит, — буркает Дорохов. — Не оторвешь.

Он отжимает кнопку и освобождает присос.

Я продолжаю висеть на лестнице, держась рукой за спицу-ступеньку. Не очень-то удобно.

Дорохов придумывает очень хитрую комбинацию. Я пропускаю левую руку сквозь лестницу и кладу ему на плечо. Он проделывает нечто аналогичное со своей рукой. Теперь мы образуем как бы одно целое: странное существо с четырьмя ногами и двумя руками. Головы тоже две, что несколько затрудняет работу.

Дорохов подносит присос к моим глазам, и я удостоверяюсь, что регулятор силы стоит правильно. Правой рукой я закрепляю его в этом положении с помощью стабилизатора. Теперь Дорохов ставит присос донышком прямо на головку взрывателя.