Дракон из сумрака

— Этот уродец едва не разнес пол-лагеря, — продолжила Мерида, подходя ближе и накрывая меня своей тенью. — Надо уходить, пока он не похоронил нас здесь заживо. Выманим его на поверхность и снова подчиним, привязав к другой хозяйке.

— Подожди, — с сомнением проворчала Этиль, — сначала я перережу ей горло.

И снова все внутри сжалось в тугой узел, как будто мои кишки намотали на кулак.

Я напрягла руку с выпущенными когтями. Давай, Этиль, наклонись ко мне, и я изуродую твое хорошенькое лицо, а напоследок, если повезет, — лишу тебя зрения.

— Кому перережешь горло? Трупу? — в тоне Мериды явственно сквозила насмешка. — Ты же била в сердце, так? Или думаешь, что промахнулась?

Она присела рядом со мной на корточки и вдавила два пальца мне в шею, пытаясь нащупать пульс.

— Я не промахиваюсь, — оскорбленно процедила Этиль.

Я отчетливо ощутила, как моя кровь дважды ударила в стенку артерии, прямо в подушечки прижатых к ней пальцев.

— Мертва. Как я и говорила. Мертвее не придумаешь, — сказала Мерида, своими словами спасая мне жизнь. — Отличный удар, Этиль. А теперь пойдем. Надо торопиться. Тихо стало. Проклятый червь, похоже, вернулся в лагерь. Если не поспешим, он там камня на камне не оставит.

Сквозь звон в ушах я услышала удаляющиеся шаги. От облегчения закружилась голова, и почти одновременно вернулась боль, напомнив о смертельном ранении.

Радоваться нечему. Я все еще на волосок от смерти. Если выживу, это будет чудом.

По краям зрения начал сгущаться мрак. Он затягивал меня, как болотная топь, и я отчаянно, из последних сил цеплялась за ускользающую реальность, понимая: отключусь — сдохну. Истеку кровью на полу пещеры. В тишине и одиночестве. Мне нельзя было уплывать во тьму.

— Это я заколдовала твоего червя. С тебя долг жизни.

Я вздрогнула, услышав над ухом голос советницы. Мерида не ушла с остальными. По-прежнему сидела рядом со мной на корточках.

Что-то теплое, мягкое коснулось зияющей раны в груди, и пространство пещеры наполнилось золотистым свечением.

— А я предупреждала, что так может быть, — говорила советница, творя свое волшебство. Что она делала с моим телом, я не видела, но чувствовала: кровотечение останавливается. — Просила же вести себя осторожнее. Благодари Темнейшую, что сердце у тебя расположено не слева, а справа. И скажи отдельное спасибо за то, что об этом не знает никто из Семерки.

Закончив лечение, Мерида поднялась на ноги.

— Помни: долг жизни. В полночь через десять дней я жду тебя на кладбище за городской стеной. И пожалуйста, Иданн, постарайся не сдохнуть.

Глава 15

Боль была адской, но я предложила ей катиться в Бездну. В конце концов, ну, что такое боль? Мелочь. Если рана не угрожает жизни, просто стисни зубы и терпи. Что я и делала — до хруста сжимала челюсти и терпела, метр за метром продвигаясь к выходу из пещеры. На воздух. Прочь из этой затхлой каменной ловушки, едва не ставшей моей могилой.

Прочь, прочь. Надо выбираться.

Мерида остановила кровотечение, но слабость никуда не исчезла. Вместе с ослепляющей болью она не давала мне подняться на ноги, и я ползла — когда на локтях, когда на четвереньках, как получалось, так и ползла — вперед и вперед, к своей цели, стараясь не думать о том, насколько жалко, должно быть, выгляжу со стороны. Великая эйхарри, гордая королева, самая могущественная ведьма Сумеречных земель, ползет на брюхе, как червяк.

Плевать. К черту! Этого никто не увидит.

Семерка захватила власть, и сейчас мои люди на пути в столицу, а я брошена тут, в лесу, совершенно беспомощная, неспособная обернуться драконом. Да о каком колдовстве вообще идет речь, если даже принять вертикальное положение для меня — непосильная задача? Выползти бы наружу. Узнать бы, что стало с пленниками.

Не думай об этом, Иданн. Лучше не надо. Притворись, что никакого Эвера в твоей жизни не было. Что прекрасные голубые глаза и запах луговых трав тебе приснились — сладкое видение, но ненастоящее. Просто выкинь из головы. Ты же понимаешь, что с ними сделали, с этими красивыми мужчинами, такими соблазнительными, невинными. Не дурочка — догадываешься, какая участь ждет пленников, лишившихся защиты. Хорошо, если смерть эльфов была быстрой. А если их, как я и сулила Фаю, пустили по рукам? Что, если их телами решили насладиться напоследок?

Больно. Теперь еще больнее. Говорила же, не думай об этом, идиотка!

Снаружи дышалось легче, хотя вонь над болотами стояла жуткая — запахи тухлых яиц и гниющих водорослей.

Приветствую тебя, родной мир! Как же ты красив и уютен.

Выбравшись из пещеры, я с трудом села на землю и оперлась спиной о неровную гранитную поверхность скалы.

Что дальше?

Собраться с силами?

Лететь в столицу и попытаться спихнуть чужую жопу со своего трона?

Навестить кладбище у городской стены, где через десять дней в полночь меня обещала ждать Мерида?

Поискать тела пленников?

Стиснув зубы, я зажмурилась изо всех сил.

Не думай. Умоляю, не думай. Не трави душу. Хватит!

Едва живая, уставшая без меры, я пообещала себе, что посижу немного с закрытыми глазами, а уже потом начну решать проблемы.