Дракон мелового периода

Я принялась вспоминать все случаи моего выпадания в это отвратительное субпространство, начиная с самого первого, когда я через абстрактную картину сбежала из вражеского училища на проспекте Авиаконструкторов. Вот куда мне надо бы наведаться по приезде в город. Они должны знать, что такое серый мир, если пользуются им, чтобы устраивать такого рода ловушки на начинающих мастеров реальности. Какого рода? Да затягивание в серый мир через творчество. Только я попадаю туда через собственное творчество, а ловушка действует через чужое. Через картину… через клип…

Только сейчас — через полгода! — до меня дошло, что за видеокассету с «Бурзумом» подсунул мне зимой Саша.

Это была ловушка!

Западня на мастера реальности! На меня!

Вот он, недостающий элемент. Ответ Саши Хольгера.

Часть третья ИСТИННЫЙ ЦЕЛИТЕЛЬ

Сорви же с себя эту паутину невежества, эти оковы тления, эту опору зла, эту могилу, которую ты носишь с собой.

Corpus Hermeticum

1. Городские новости

Когда поезд приехал в Питер, было около полудня. Родители уже ждали меня на платформе. В городе было жарко и пыльно. Солнце шпарило так, что болели глаза, а воздух пах шавермой и бензином. Все казалось сухим, грязным и чуждым. Папа, ворча, доволок до машины неподъемные сумки с бабкиными гостинцами. По дороге домой, пока мы ехали с вокзала, мама рассказывала всякие городские новости. В общем, за время моих деревенских каникул ничего интересного не случилось. Припадки жары чередовались с грозами, а с неделю назад разразилась ужасная буря: посрывало рекламные щиты, повалило десяток-другой деревьев, но, к счастью, обошлось без жертв. Звонил Хохланд, спрашивал, когда я вернусь, и велел по приезде с ним связаться. Маринка так ни разу и не позвонила и даже не поздоровалась с мамой, когда та случайно встретила ее на остановке.

— А Саша Хольгер сейчас в городе? — не подумав, спросила я и была немедленно наказана многозначительным маминым взглядом и возмутительной папиной ухмылкой.

— В городе, куда же он денется, — сказал папа. — Устроился работать попкой в какой-то «Луна-парк».

— Кем-кем устроился?

— Билетером, — пояснила мама. — Или при аттракционе каком-то на кнопку нажимать, я не помню точно.

— Вот уж устроил себе каникулы, — хмыкнул папа. — Все мысли — только о деньгах. Мы в его возрасте с друзьями в походы ходили, пели Визбора у костра под гитару…

— Наоборот, хорошо, — вступилась мама. — Если мальчик уже сейчас думает о серьезных вещах…

— Добро бы чем-то осмысленным занялся, а то на кнопку нажимать… О, совсем забыл! — Папа даже сбросил скорость, обернувшись ко мне. — Тут ведь у нас была сенсация! Наконец раскопали библиотеку Академии художеств. Ты, наверно, не помнишь — она сгорела лет десять назад. Было громкое дело, подозревали поджог, но потом замяли…

— Да-да, — подхватила мама. — Оказалось, что у этой библиотеки были подземные хранилища, которые совершенно не затронул огонь! И теперь там работает несколько бригад, посменно. Экскаваторов нагнали на развалины…

— На развалины? — растерянно пробормотала я.

Когда я уезжала, библиотека была цела и невредима, каковой она, собственно, и оставалась все эти десять лет. Мне еще думалось — вот прикол-то для жителей Старой Деревни: вчера ничего не было, а сегодня — пятиэтажное здание! Но как раз об этом родители ничего не сказали. То есть я ожидала услышать о какой-нибудь сенсации, но не о такой же! Развалины! Откуда там быть развалинам?

2. Битва на стадионе

Папа все перепутал насчет Саши Хольгера. Он действительно устроился работать, но вовсе не в «Луна-парк», а на Петровский стадион и не билетером, а продавать пиво. Впрочем, еще неизвестно, что хуже, с точки зрения моего папы. Поскольку, как и следовало ожидать, Саша пиво не столько продавал, сколько пил.

Я сидела на полупустой раскаленной трибуне под жарким августовским солнцем и смотрела на соревнования по бегу с препятствиями. На стадионе проходил всероссийский чемпионат по легкой атлетике. На бегунов пришло посмотреть немало народу, но вся публика скопилась напротив «финиша», а дальние трибуны были пустыми. Я нашла себе место почти на самом верху. Во-первых, там меня овевал хоть какой-то ветерок, а во-вторых, оттуда было отлично видно весь стадион, и я могла быть спокойна, зная, что не пропущу Сашу, если он вдруг здесь появится. Перед началом соревнований я обошла все ларьки и лотки с пивом, чипсами и лимонадом, но Саши нигде не увидела.

Трибуны взорвались воплями и свистом: бег с препятствиями подходил к своему финалу. Бегуны, которые, с точки зрения нормального человека, должны были упасть без сил и сдохнуть еще на первом круге, помчались быстрее, потом еще быстрее, и еще, и не успела я глазом моргнуть, как под громовой рев трибун соревнование закончилось.

Голос в динамиках начал объявлять результаты, вопли смолкли, и до меня донесся отчетливый крик:

— Народ, налетай! Горячее пиво! Жидкое мороженое!