Дракон мятежной королевы

Киара посмотрела на принца. Прямо за ним, осторожно подкрадываясь, притаилась одна из тварей. Небольшая, похожая то ли на белку, то ли на мышь-переростка.

– Об этих, – Кая кивнула на существо.

В этот момент зверек прыгнул на Стива, отчего тот истошно завопил:

– Убивают! А-а-а-а-а! – и, невпопад махая крыльями, взлетел повыше. – Да тут их…

Со всех сторон к ним выходили твари всех мастей: большие и маленькие, с крыльями, чешуей, рогами, свалявшейся черной шерстью. Обезображенные, с горящими желтым огнем глазами.

– Он просто играет. Подружиться хотел. – Амоа наклонился к мышке, взял на руки и прижал к себе. – Они своих не трогают.

– Ты издеваешься?! – спуститься к новым «друзьям» принц не горел желанием.

– Ты лучше скажи, как там юный герцог в наше отсутствие? – словно между прочим поинтересовался нианец. – Все прошло как по…

– Нет. – Стивен смешно нахохлился, – не успел. Я уже собирался, но выяснилось, что родители у Киары живы, и такое началось!..

– Что это вы там задумали? О чем вы? – Кая окинула заговорщиков подозрительным взглядом.

– Просто спрашиваю, как дела, – ответил Амоа. – Твоя семья жива? Это же замечательно! Ты так хотела помочь им!

– Да, оказалось, что Ирил перенес их…

Королева принялась пересказывать то, что сама недавно узнала, и только потом сообразила, что нианец просто ловко сменил тему. Что же эти двое задумали?

Один из монстриков подошел к Киаре и уткнулся мокрым носом ей в руку. Она ласково потрепала его по холке, и следом остальные существа последовали его примеру.

– А они милые, – кивнула Кая принцу. – А еще очень преданные, как выяснилось.

– Выглядят не очень, – Стивен снова уселся на дерево, на этот раз повыше.

– На себя посмотри, – фыркнул Амоа, приобнимая Киару.

Девушка прижалась к нему, положив голову на плечо.

– У тебя грустный взгляд. Что-то не так? – заметил Амоа.

– Тьма все еще во мне, – тихо-тихо прошептала она. – Я так и не сумела с ней справиться. Не отпустила, когда была возможность… Упустила шанс спасти нашего ребенка.

Вот она и сказала это. Призналась и себе, и ему. Все кончено. Да, она отправилась в опасное путешествие, но не достигла цели. Проклятие не было снято.

– Ты должна знать… – Амоа было явно тяжело говорить об этом. – Проклятие, из-за которого у твоего дяди не было детей, кроме Стивена. Это не из-за тьмы. Не из-за магии Адары. – Он шумно выдохнул и продолжил: – Я… то есть Подгорный король… Безумие не давало ему стать человеком, а на пещеру были наложены чары, удерживающие дракона под горой. И тогда он стал искать сосуд, который дал бы ему возможность снова стать человеком и выйти на свободу. Твой дядя случайно забрел в пещеры, он был близок к тому, чтобы стать сосудом. Его аура почти подходила. Почти, но не полностью. Король вознамерился вырастить из его ребенка идеальное вместилище, а чтобы от этого вместилища не избавились раньше времени, проклял твоего дядю бездетностью. И само вместилище тоже – на всякий случай…

Киара уже слышала от Амоа эту историю. Но вот такие подробности он ей не рассказывал.

– Подгорный король сам не знал, как отменить это. Но теперь, с его смертью, эти чары больше не властны над тобой. И над ребенком. – Нианец напряженно замер, словно боялся, что Киара его оттолкнет. – Он раскаивался. Если бы ты только знала, как это его мучило…

Значит, все-таки получилось? Сердце взволнованно подскочило, Киара инстинктивно прижала руку к животу, передавая ребенку свою радость. Неужели им действительно больше ничего не угрожает?

Королева подняла взгляд на Амоа.

За время их обратного путешествия он много раз просил у нее прощения. И разве она могла не простить? Она, которая сама винила себя и свое проклятие в том, что случилось с ее родителями?

– В тебе ведь осталась память Подгорного короля, так?..

Киара внимательно вглядывалась в лицо Амоа, в который раз пытаясь отыскать перемены. Амоа-человек был чуть менее уверенным в себе, менее наглым, но более искренним, чутким. Ей нравилось это.

Но правда была в том, что, как бы Киара ни пыталась убедить себя в обратном, какая-то ее часть тосковала по магическим желтым глазам.

Амоа кивнул, и по его лицу было видно, что он все еще очень боится ее отчуждения.

– То есть для тебя ничего не поменялось? Ну, кроме того, что ты теперь не можешь летать?

– Это сложно объяснить, – нианец шумно сглотнул. – Король изначально был безумен, и когда я получил его память, мое самосознание изменилось. А сейчас… как будто меня стало меньше. Не наполовину, а даже больше. Я сам стал меньше. И больше нет голоса… эха, которое вторило… вело меня… Это сложно объяснить. – Он покачал головой и несмело поцеловал Каю в лоб. – Прости.

– Сейчас-то за что?

Проклятые твари ластились к ним, крутясь вокруг. Кая задумчиво наблюдала, как к Стивену снова подкрадывается та самая белка-мышь, и думала: предупредить принца или понаблюдать, что будет дальше?

В душе царило умиротворение и покой, которого, кажется, она еще никогда не испытывала.

– Я люблю тебя.

– Разве за это просят прощения? – фыркнула девушка.

– Мне кажется, этого недостаточно. Я хочу, чтобы ты была счастлива.