Дракон на пьедестале

Оставив фурий корчиться в муках совести, путешественники поехали дальше. Вскоре они отыскали уютное местечко около ручья, где и решили передохнуть. Айрин, как всегда, вырастила изгородь и обвила ее голубыми и белыми колокольчиками. Колокольчики поднимут трезвон, если кому-нибудь придет охота взобраться на изгородь. Потом Айрин вырастила скромную трапезу и одеяла. Она уже не боялась ночевать рядом с Ксантье, потому что знала – юноша на полном серьезе воспринял совет птицы Симург подыскать другую невесту и не будет на нее покушаться. После возвращения домой он наверняка отправится на поиски любимой и осчастливит ее, это уж несомненно.

И тут тоска по мужу пронзила королеву. Дор, конечно же, тоже думает о ней, беспокоится. В замке есть волшебное зеркало... Дор посмотрит в него, увидит свою Айрин и сразу поймет, что все в порядке... Жаль, что зеркало не может указать, где сейчас Айви. Хамфри, тот большой мастер по настройке зеркал, только его они и слушаются. Зеркало в замке Ругна было настроено только на короля и королеву. Ведь они не предполагали, что Айви потеряется. Они думали, что она всегда будет рядом, поэтому и не позаботились настроить зеркало еще и на принцессу. Сейчас бы это ой как помогло! Хорошо еще, что айва всегда в кармане, всегда рядом...

Утром, наскоро перекусив, отправились дальше. Айрин хотелось поскорее отдать семена и перья Ксантиппе, вернуть домой Ксантье и Ксанта и заняться наконец поисками Айви. Пока удача им сопутствует, но известно ведь – удача особа переменчивая.

Недалеко от жилища ведьмы путешественники набрели на небольшой, манящий свежей водой пруд и решили немного передохнуть. Айрин сразу же удалилась в заросли, а Ксант, Ксантье и Зора подошли к искрящейся воде.

Гиппогриф опустил клюв в воду, а потом запрокинул голову. Вода побежала в глотку. Он пил, как пьют все птицы. Ксант посмотрел на Чем и взмахнул крылом, приглашая и ее напиться, но кентаврица решила дождаться Айрин – она попросту прикрывала королеву от нескромных взглядов мужской половины компании.

– Если Ксанту вода понравилась, – радостно сказал Ксантье, – значит, она и в самом деле хороша. Да это и так видно – вон как кругом зелено. И никаких драконов!

Ксантье припал к воде и собрался напиться, как пьют воины после жаркой битвы.

Тут Зора встала на камешек и шлепнулась в воду. Брызги окатили Ксантье.

– Ой, я хотел напиться, а не искупаться! – расхохотался он.

Зора поднялась на ноги и выбралась на бережок.

При взгляде на Ксантье запавшие глаза зомби вспыхивали огнем.

– Странное дело, – пробормотал Гранди. – Разве у зомби могут гореть глаза?

– А если зомби влюблена? – игриво спросила Айрин, выплывая из кустов.

– Влюблена? – переспросила Чем. – А ведь есть источники...

– Ксантье, осторожно! Не пей! – крикнул Гранди.

– Ну что вы подняли панику, – отозвался Ксантье, замерев над водой. – Ну искупалась...

– Это Источник любви! – воскликнула Айрин. – Взгляните на Зору!

Зора смотрела на Ксантье с таким восхищением, что никто не стал спорить – источник и в самом деле любовный. А известно – напившийся из такого источника мгновенно влюбляется в первого встречного-поперечного противоположного пола. Если несчастный прежде уже был влюблен в кого-то, новая любовь помещается над первой, и бедняга вынужден все время таскать с собой эту неуклюжую двухъярусную конструкцию. Любовные источники – причина всех смешанных ксанфских браков, и о них много чего можно порассказать и забавного, и печального. Но влияние любовного источника может быть побеждено. То есть, если напившийся из источника в неведении вдруг узнает, что кто-то искренне и горячо его любит, он берет этого кого-то, идет к тому же источнику и... отхлебывает еще водички. Но уже зная, что делает! А что в итоге? В итоге, увы, над двумя этажами повисает третий. И становится не легче, а гораздо тяжелее.

– Вот оно, несчастье! – в ужасе воскликнул Ксантье. – Должен был напиться я, а хлебнула она.

– И в самом деле ужас, – пробормотала Чем. – Опять ей суждено влюбиться безответно.

Зора умерла от горя, но горе шло за ней по пятам и после смерти.

– Может, ей в Обыкновению пойти? Там как рукой снимет, – придумал Гранди.

– Ошибаешься, Гранди, – мысленно возразила Айрин. Да, в Обыкновении нет магии, там действительно прекращается действие всех ксанфских проклятий и заклинаний. Но ведь Зора не человек, то есть не совсем обычный человек. Она ведь мертвая, а мертвых оживляет только магия. То есть в Обыкновении она попросту упокоится навечно. Зора обречена жить между любовью и смертью, обречена на вечные муки неразделенной любви.

– Фурии свое дело знают, – горестно покачала головой Чем. – Наказали самым страшным наказанием самое невинное существо.

И все согласились с мнением Чем. Зора, самая добрая из них, уже отмучившаяся ни за что, должна тащить новый груз, тяжелейший, невообразимый.

– Но фурии целились все же в меня, – с дрожью в голосе проговорил Ксантье. – Чтобы я влюбился в зомби.

– Знали бы про этих фурий, обошли бы их за семь верст, – горько вздохнула Айрин. – От их проклятий хочется умереть... даже если уже мертв.