Дракон на передержке

– Нет, я остался в своём, но в другом об... об... об... – губы незнакомца опять будто склеились и продолжить ему не позволили. Наконец, он выпалил в гневе: – И объяснить толком не выйдет! Чёртово заклятье! О, дьявол! Да сгорит твоя борода!

В чёрных глазах под хмурыми густыми бровями сверкнул огонь. По скулам мужчины заходили желваки, а огромные кулачищи так сжались, что я поняла: лучше его не злить.

– К счастью, у меня нет бороды, – осторожно хмыкнула я, попятившись к стене на всякий случай, и решила перевести разговор в более мирное русло: – Ладно, а где ты живёшь?

– Увы, здесь, – помрачнел юноша.

– В это комнате?!

– Да.

– Ой! Ты дух?

– И это тоже... – Он задумался, внимательно разглядывая меня. – Я... я... – и снова запнулся.

Красивое лицо поморщилось недовольно. Мужчина потёр себе виски, явно сдерживаясь, чтобы не вспыхнуть от гнева. – Прости... я бы хотел сказать больше, но вынужден признать своё временное бессилие. Могу лишь сказать, что я привязан к чему-то мелкому и недостойному. И это было сделано специально, ради насмешки. Но они поплатятся, мерзавцы!

– На мерзавцев мне тоже везёт в последнее время...

Мне стало его жаль и очень захотелось помочь хотя бы объясниться.

– Погоди, – произнесла я задумчиво, – я вижу тебя не во сне, как в первый раз! Значит, что-то изменилось. – Мой взгляд упал на плод в собственных пальцах. – Конечно же! Мы перехитрим заклятье, я знаю, что сейчас сделаю.

И я надкусила фрукт, брызнувший сквозь надтреснутую волосатую кожицу, сладким соком мне на язык и на подбородок.

– Нет! – вытаращив глаза, кинулся ко мне незнакомец.

Но не прикоснулся, точнее, прикосновение чего-то мокрого и чешуйчатого я почувствовала в районе колена. Глянула вниз – там прыгал на меня драконовый ящер. Опять слегка подросший. А незнакомый дух начал расплываться перед глазами, превращаясь из красавца в собственное искривлённое отражение. Странным гулким голосом оно заявило:

– Кожица курасу ядовита! От одного плода возможны необратимые последствия!

От одного?! Ой, а я съела уже шесть...

Глава 17, в которой некоторые традиции магов лучше не нарушать

Незнакомый дух не соврал. Приторную сладость во рту заменила отвратительная горечь, словно я прожевала пучок полыни. Перед глазами всё замерцало, я съехала по стеночке на пол и отключилась.

Очнулась я быстро. Может быть, даже сразу. Кусь бегал вокруг меня, тыкался мне в бок мордочкой, затрагивал лапками. Крошечные крылышки на спине нервно подрагивали, пятнышки на боках светились. Господи, милота какая!

– Я-а-а в порядке, – сказала я чужим голосом и села на полу, опираясь спиной о стенку.

Чувствовала я себя, как после корпоратива в Сочи, на котором впервые попробовала коньяк на голодный желудок... То есть очень не хорошо. Во рту было по-прежнему горько.

Я попыталась привстать, комната закружилась вокруг меня, полы зашатались. Кажется, лучше переждать на полу – падать ближе. Я бухнулась обратно. И стеночка так хорошо сзади подпирает... Я коснулась её рукой и вдруг представилось, как пара рабочих из деревни её выкладывали из дровяных брусков и, щедро обмазывая голубой глиной, болтали про какую-то Хаинку, которая связалась с высокопоставленным оборотнем. Ярко так представилось! И на мгновение показалось, что и мои руки вымазаны в глине, спину и затылок обжигает солнце, а неизвестную Хаинку тоже захотелось громко обозвать гулящей.

Я моргнула, потрясла головой. Мысль исчезла. Увы, как и дух полуголого красавца с черно-огненными глазами. В комнате было темно и одиноко, несмотря на видимые за окном низкие звёзды и похожее на полярное сияние далёкое розоватое марево над парком. Зато Кусь, живой и юркий, продолжал суетиться и даже подпрыгнул, что-то потешно рыча. Я взяла его под мышки и подтянула себе.

– Иди сюда, малыш, милый такой! Ты не Кусь, ты ки-и-ися... – язык у меня слегка заплетался, словно я перепила шампанского. – Моя ки-и-ся! Ни собачки теперь у меня, ни кошечки, только ты! Будешь за всех отдуваться!

Я подняла Куся перед собой так, что он повис лапками вниз, смешно выставив пузико. Мордочка серьёзная, обеспокоенная, глаза-бусины чёрные, с золотым отблеском.

– Милаш! Только тебе одному и есть до меня дело, – вздохнула я. – Мы с тобой тут оба никому не нужные потеряшки. Дух прекрасного принца в штанах и тот испарился...

Кусь вытаращил глаза, а я опять умилилась: какая выразительная мордочка у рептилии. Сочувствует! Прям как настоящий! Я чмокнула Куся в нос и прижала к себе изо всех сил.

– И не думай, я не убью тебя! Пусть угрожают! Козлоеды поганые! Задолбали уже: рабством, борделем с варанами и прочими непотребствами! Но я им не сдамся, Кусь! Я не умею убивать живых существ и учиться не собираюсь! Я им ещё покажу! Не знаю, как и что, но точно покажу!!!

И я расхохоталась гомерическим хохотом, потому что больше на слёзы не тянуло. Стиснула ещё крепче отяжелевшую и ошарашенную ящерку, зажмурилась, и вдруг услышала всё тот же голос:

– Полегче. Если ты задушишь это бренное тельце, мне тоже придётся отправиться к прадраконам.