Дракон Нерождённый

Оставив скакуна, Эгорхан поднялся вместе с баллистирами, весь путь стоявшими по струнке, выражая почтение и страх перед легендарным полководцем. Он оказался на верхней галерее, ширина которой позволяла разъехаться шести всадникам. Там, под крышей из переплетённых крон, постоянно пребывали тысячи эльфийских лучников днём и гоблинских – ночью. Друиды принимали донесения от птиц, посланных в лес на разведку, чародеи проверяли защитные и дальнозрящие чары.

На одном из участков стены расположилась ставка командования. Там стоял небольшой матерчатый навес, под ним был стол, несколько табуретов, подставки для оружия и чародейские жаровни для тепла. На столе поблёскивало множество хрустальных фужеров, но пили исключительно воду, – ничего иного воюющие эльфы не признавали.

Здесь провёл прошлую ночь Вечный Принц Лонтиля Гильдарион Алтуан.

– Оно всё там же, – сказал Эгорхан, ставя шлем на стол.

Гильдарион, смотревший на запад, счёл, что подтверждать очевидное необязательно.

Несколько предыдущих суток Великий Сорокопут был на посту почти беспрерывно, следил за красным туманом, ожидая удара в любой миг. Но вчера сердобольный племянник заставил главнокомандующего отправиться в шатёр спать. К несчастью Эгорхана, сон таки настиг его… Сам же Гильдарион не сомкнул глаз. Компанию принцу в ночном бдении составляли младшие братья, – князья Баарам Златоликий, Нидингаль Чёрный и Арнадон Малый. Присутствовало несколько эльфийских полководцев высшего звена, главы боевых братств; старшины гоблинов, сэпальсэ и мохобородов, а также два представителя народа сару, – Серебряный Дремм и Тенсей.

Прошло больше недели с тех пор, как гигантское красное облако выползло наконец к эльфийским границам. Его и внешние стены крепости разделяло не больше пяти тысяч шагов, облако возвышалось над деревьями, раздавалось вширь, но не приближалось.

Расцвёл восток, и тень Закатной Крепи протянулась очень далеко, почти что к подножью тумана. Эгорхан опустился на раскладной походный стул без спинки, взглянул на расстеленную карту, перебрал свитки, внимательно оглядел собравшихся.

– Последние донесения?

– Летят, – сказал старый гоблин Харезий Хальтгрин из непроглядной тьмы капюшона, – как раз вовремя.

Над стеной пронёсся отряд нетопыринных всадников. Прошлую ночь они патрулировали небо, кружили над туманом, однако, с восходом поспешили обратно в затенённые нетопырятни. Один из гоблинов соскользнул с мохнатой спины и упал в кроны камнедревов. Кому другому это стоило бы переломанных костей, разорванных потрохов, жизни, в конце концов, но не ловкому сыну Сумеречья. Он оказался на галерее невредимым, стряхнул с плаща несколько листьев и поспешил к навесу.

Приблизившись, гоблин поклонился сперва своим сородичам, затем, – Великому Сорокопуту.

– Смотри, добрый Эгорхан, – провозгласил Хальтгрин, – перед тобой Вилезий Вильтгрин, один из лучших наших воинов! Краса и гордость!

– И твой правнук через одну из внучек, – дополнил эльф

– Хорошая память, о бессмертный владыка, верно. Этот молодой гоблин – родная мне кровь.

Вильтгрин давно преступил порог зрелости, опытный следопыт, умелый воин, соглядатай. Эгорхан знал, что его привечали в доме Соловья, где гоблин постигал мастерство добычи секретов. Много лет он странствовал по северу Вестеррайха и даже, – это внушало уважение, – какое-то время служил в гвардии одного из человеческих королей. Весьма необычная пронырливость даже для гоблинского лазутчика. Но вот, уже несколько лет как он вернулся в родные леса, а когда был брошен клич, явился вместе с сородичами на защиту Лонтиля.

– Позволь доложить, о Разящий Вихрь Лесов?

– Говори.

– Облако меняет форму, растянутая линия превращается в более-менее правильную окружность.

– Значит, скоро, – сказал Гильдарион, приближаясь к столу.

Эгорхан понял племянника, – скоро, да, разумеется. Всякий зверь подбирает под себя лапы, чтобы затем резко распрямить их и совершить смертельный прыжок; при этом зверь становится будто меньше.

– Что ещё?

– Хобгоблины, о Разящий Вихрь Лесов, – ответил Вильтгрин, – странно ведут себя. Их ночные станы брошены, боевые стаи больше не прочёсывают территорию вокруг облака. Несколько моих соратников видели, как они уводят силы дальше чем за один дневной переход.

Это известие застало врасплох, а Эгорхан даже ни у кого не мог потребовать объяснений. Хобгоблины очень много поколений были союзниками Лонтиля, но обитали они вдали от остальных народов, приказания же получали через вестовых. Отчасти потому, что яростно ненавидели гоблинов и людей, с которыми не могли мирно сосуществовать; отчасти потому, что никому не нравились.

– Отправьте чародеев, пусть найдут вождей и потребуют объяснений от моего имени.

– Хобгоблинам доверять нельзя, добрый Эгорхан, – сказал старый Хальтгрин, – у них нет верности, как нет верности у меча, которому всё равно, кого разить. Бездушные.

– Хобгоблинам не всё равно, – опроверг Гильдарион Алтуан, – они с охотой готовы разить вас, и вы платите им той же монетой.

– С бешеной росомахой бесед вести нельзя, добрый Гильдарион.