Дракон. Северные нагорья (СИ)

Идиотскую прическу, убравшую его волосы в косу, Хару вытерпел с легкостью. Так же, не говоря ни слова, обрядился в издевательского вида наряд, а затем повязал свое скромное достоинство красной лентой, позволив Брайти завязать бант поверх «как положено».

— Все, что тебе следует делать, это разносить гостям напитки и угощения, — торопился с наставлениями другой юноша, которому управляющий наказал просветить Хару и чье имя он не запомнил. — Часто гости сами говорят, чего хотят. Смотри, не пугайся, когда они станут тебя трогать — я чуть в обморок не упал, когда впервые попал на Возлияние.

— Трогать, — обреченно повторил Хару.

— Да. Они могут тебя трогать, как хотят и где хотят, — пустоголовый драко глупо хихикнул, решив, что это вопрос. — Если кто-то сорвет твою ленточку, значит, он желает чтобы ты остался рядом и подарил ему свою любовь.

От напыщенных идиотских выражений Хару затошнило.

— Когда мою ленточку сорвали впервые, я очень волновался, но все прошло хорошо. Кстати, ты девственник?

— Какая разница, — пустым голосом отмахнулся Хару.

— Никакой, в общем. Кто-то предпочитает сорвать нетронутый цветок. Другим нравится опытность. Ты, главное, не тушуйся и покажи все, на что способен.

Отчаянно хотелось заткнуть себе уши, чтобы больше этого не слышать, но Хару лишь слегка отвернулся и ответил:

— Спасибо. Я все понял.

Собеседник верно расценил, что разговор окончен, и упорхнул — до начала осталось всего ничего.

Осознавать, что как бы ты не бегал от ненавистных драконов, но все равно угодил под их лапы, было мучительно больно.

Хару не походил на своих сверстников и большинство драко, считая, что у его племени своя собственная жизнь и они не должны зависеть от милости Высших. Он понимал, насколько его образ мыслей отличался от общепринятого, и потому позволял себе высказываться только в тесном кругу семьи.

Нет, он не боялся, что кто-то донесет его скромное мнение до ушей Вечных, ведь им совсем не было дела до того, что думает мелкий ничтожный муравей, но соплеменники бы непременно осудили и стали бы сторониться его семьи, а этого Хару не хотел.

Он трудился в поте лица чтобы заслужить право хотя бы той призрачной независимости, появившейся у драко совсем недавно. И вот теперь, из-за необдуманного поступка младшего брата он должен поступиться собственными принципами и самолично позволить незнакомцу вытереть свои грязные руки о его душу, такую же легкую и прозрачную, как лепесток на ветру.

Все, ради чего он старался, шло прахом.

— Внимание! — в проеме возник Танебе. — Всем немедленно в зал, наши гости уже выбирают себе места, не заставляйте их скучать.

Драко ринулись, словно только этого и ждали, сшибая на пути стулья и роняя вещи.

Хару отошел в сторону, позволяя потоку схлынуть, а затем последовал за остальными, стараясь успокоить колотившееся в груди сердце.

Дойдя до конца прохода, он взял со стола поднос и, под сверлящим взглядом управляющего, шагнул в зал.

Спешл. Лучший вечер на свете. Часть 2

Такой ослепительной роскоши Хару еще никогда не доводилось видеть. Огромное по своим размерам пространство утопало в разноцветных магических огнях, не раздражавших глаз, несмотря на обилие сверкающих повсюду звезд. Широкие кушетки и удобные кресла объединялись вокруг небольших ступенчатых столов, ломившихся от легких закусок и сверкавшего хрусталем прозрачного стекла. Бархат обивок, шелк скатертей темных расцветок и ромбовидных рисунков, газ легчайших занавесей — все это превращало зал в магический круг нижнего мира, где реальность была так похожа на сон.

Сжав поднос покрепче, Хару сделал несколько неуверенных шагов вперед.

Гости уже заняли большую часть мест, разложившись на шикарных скамьях и вальяжно раскинувшись в креслах. Неспешные разговоры и любопытные взгляды блуждали по комнате.

Вот один из драконов щелкнул пальцем, подзывая Хару, и тот, опустив лицо ниже и стараясь не встречаться взглядом, понес напитки.

Ничего страшного не случилось: он разлил по бокалам рубиновое вино и отделался парой незлобных шуток по поводу своей стеснительности и невинности. Увы, драконы обладали прекрасным нюхом и с легкостью могли определить, что у юного драко никогда никого не было.

Обходя зал в очередной раз, Хару старался не смотреть, как чужие ладони оглаживают белые бедра соплеменников, как наивные драко отставляют оголенные зады прямо в лица гостей, скользящих неспешными взглядами по юным телам, как выгибают спины, стараясь привлечь внимание, как неумело задирают и без того ничего не скрывающие подолы. От всего этого было тошно.

Тяжелый флер ароматов кружил голову и Хару осторожно переставлял босые стопы, стараясь не споткнуться о тонкие ножки мебели или о ноги гостей, вытянутые в проход и неприлично расставленные в коленях. Впрочем, заметные отметины торчавшей вверх ткани говорили о причине расхлябанности поз не меньше, чем все более заплывавшие от дурмана напитков взоры.