Дракон выбирает невесту

Я смотрела, как машина неторопливо отъезжает от здания телеканала, и думала, что иногда судьба выкидывает такие фортели… Только руками разведешь. Что мы имеем? Драконов — раз. Папашу Дварксона, который настолько достал дочь, что она готова бежать от него сломя голову, — это два. И я должна сделать все, чтоб у них с Эдвардом завязались максимально теплые отношения. И три, вишенкой на торте — южный джентльмен Кристиан и его лекарство, которое научит меня убивать драконов и заодно сделает невидимой для их чутья на убийц.

Выживу — напишу об этом роман. Если, конечно, выживу. Я уже начала в этом сомневаться.

Второй день кастинга оказался еще хлеще первого. Не дожидаясь начала, две девицы устроили в коридоре совершенно безобразную драку. Охрана среагировала почти молниеносно, но одна, выше ростом и крупнее, успела повалить соперницу и несколько раз ударить ее головой об пол. Вскоре за окнами тоскливо замяукала «скорая». Я смотрела, как санитары в голубой форме спускают к машине носилки, и меня не покидала уверенность, что драконам это должно нравиться. За каплю их внимания люди разбивают друг другу головы…

Интересно, нравится ли такое Максу? Насчет Эдварда я не сомневалась — это лишний раз погладит по шерстке его эго.

Макс появился через четверть часа. Бросил на спинку стула стильный светлый пиджак, положил на стол стопку бумаг и сообщил:

— Драку видели? Рейтинги уже рванули.

Почему-то мне стало грустно. Крутя в пальцах ручку, я думала о том, что дракон не сможет пойти против своей природы. А их природа — огонь, кровь и страсть.

— Да, видела, — кивнула я. — Девчонок уже увезли. Кого в полицию, кого в больницу.

Макс окинул меня пристальным взглядом и вдруг сказал:

— Вы странно на меня смотрите, Инга. Все в порядке?

Я улыбнулась, стараясь сохранять максимально бодрый вид. Не говорить же ему о том, что фармацевтический король платит три миллиона за его голову, а я бьюсь над вечной дилеммой: насколько цель оправдывает средства.

Мне надо ненавидеть драконов. Так, чтоб в глазах темнело, так, чтоб не было сомнений: такие твари не должны ходить по земле. Так их, должно быть, ненавидел великий Сальцхофф, который рубил головы патриархам драконьих семейств.

В какой-то из церквей на юге я видела икону Хорхо-Победоносца, поражающего змея. Художник придал святому черты молодого Сальцхоффа…

— Глаза болят, — призналась я и продемонстрировала Максу пузырек с лекарствами. — Всю жизнь пью эту дрянь, чтоб видеть белый свет.

На лице Макса тотчас же появилось невероятно трогательное выражение искренней заботы и тревоги. Он снова стал тем добряком, которого никто не принимал всерьез и который не имел ни веса, ни значения.

— Сочувствую, — искренне произнес он. — Что я могу для вас сделать? И сейчас, и вообще.

— Чашка кофе, — улыбнулась я. — Этого достаточно.

Макс понимающе кивнул и отправился к кофемашине, предусмотрительно поставленной на столике в углу. Там уже хлопотала девчушка в белом платье и переднике, раскладывая на тарелках канапе. Я вспомнила, что так и не успела нормально позавтракать, и окликнула Макса:

— Захватите сюда пару тарелок?

Макс обернулся, и на его губах расцвела смущенная улыбка, словно он очень обрадовался тому, что сможет как-то мне пригодиться. В ту же минуту ожил мой смартфон, приложение выплюнуло сообщение от Эдварда:

«Какого дьявола ты трешься с Семеониди?!»

Вариантов было два. Либо за мной плотно следят, либо Эдвард видел, кто именно сегодня подвез меня на работу. Я задумчиво покрутила смартфон в руках, прикидывая, что ответить, и второе сообщение не заставило себя ждать:

Эдвард так и написал: «Не заставляй меня ждать».

«Его компания производит мое лекарство, — быстро напечатала я. — Лечу генетическую слепоту. Договорилась с ним о серьезной скидке».

Макс поставил передо мной белую чашку кофе и тарелку с закусками, но чудесный запах копченого мяса, овощей и икры сейчас показался мне отвратительным.

«Не смей мне врать! Семеониди не будет никого облизывать за скидку!»

Похоже, мне требовалась поддержка. Я протянула смартфон Максу и сказала:

— Прочитай. Твой брат мне не верит.

Макс изучил нашу переписку, и его брови удивленно поползли вверх.

— Хортасин стоит двести пятьдесят тысяч за пузырек, — сказала я, подпустив в голос ровно столько обиженной дрожи, сколько требовалось, чтоб Макс окончательно проникся ситуацией. — Пузырька хватает на месяц. Я звонила в «Массив лаб» и договорилась с Семеониди о личной скидке, а в обмен решила его небольшую проблему с силуванскими поставщиками сырья через папашу Дварксона. Но твой брат, как видишь, мне не верит.

Макс понимающе кивнул и прикоснулся к картинке телефонной трубки над приложением. Звонок прошел, и Эдвард тотчас же ответил забористой бранью.

— Эд, это я, — спокойно сказал Макс. Эдвард захлебнулся воздухом от удивления, и Макс продолжал: — Семеониди действительно дал ей скидку за работу с силуванскими профсоюзами через Дварксона. Она не врет.