Драконье золото (СИ)

— Сейчас, бегу, — по-детски насупился Дорос и посмотрел на Хильда. — Постарайся, чтобы с нашей стороны было меньше крови. И будь осторожен. Ваше Императорское Величество, идемте!

Дорос уже знал всю историю, связанную с драконьей реликвией, и понимал важность сохранности амулета. Если Аврил завладеет им, Хильд опять окажется в его власти. Ристерду ничего не оставалось, кроме как последовать за спесивым мальчишкой — ведь сам хранитель амулета доверился ему.

Филандер посмотрел в след сыну и, повинуясь просьбе дракона, пошел следом за двумя капельками огня в замок. Следом за ним шли три советника и личный страж Ристерда; доверенные политические лица императора остались во дворе — видимо, они не привыкли прятаться от боя, в отличие от королевских соратников. И это опять вина Филандера. Слишком мягок он был в правлении. Но сейчас думать о таком казалось глупым — волнение за сына охватило его с новой силой. А ещё странное отношение дракона к императору. Слишком много фривольности и доверия. Филандер вспомнил о том, как вел себя Ристерд на советах, как задерживал их и много мелочей, которые до этого были незаметны. А Фрона ведь чувствовала! Да, женщин обмануть тяжело. Наверное, потому что, они преуспели в деле обмана больше, чем мужчины.

========== 16. ==========

Замок словно опустел после отъезда союзных войск, даже несмотря на то, что фрейлины королевы стайками перелетали из залы в залу, о чем-то тихо щебеча, а слуги наводили порядок к возвращению принца. Все хотели верить в то, что Дорос вернется домой. Не обязательно целый, не обязательно такой же красивый, пусть в шрамах и с одной рукой, лысеющий, сгорбившийся — без разницы, главное, чтобы был живым. Всем хотелось верить в чудо, и эту веру принесли воины Ристерда, выглядящие устрашающе даже без копий и мечей. Фрона время от времени оживленно ворковала с Нуалой, плела витиеватые розыгрыши над зазевавшимися слугами с Лиадан, но каждую ночь садилась в принесенное на балкон огромное кресло отца, куталась в шаль и смотрела за горизонт туда, где должна была находиться гора, разделявшая их с Доросом. Порой принцесса проклинала Ристарда за то, что тот так опрометчиво оттягивал возможность выступить сию же секунду, а временами вспоминала о сильном императоре с теплотой и легкой улыбкой на губах. Она так и не определилась, какое место может занять южанин в ее сердце. Но одно она точно знала — если по его вине Дорос не вернется домой, она сделает все возможное, чтобы отомстить за своего брата.

Тихо было только в покоях принцессы. Ганс послушно сидел у ног Фроны, которой вдруг захотелось научиться плести красивые мелкие косички, и думал о своем. Тихое пение необычайно спокойной принцессы усыпляло, но мужчина держался из последних сил. Он должен дождаться хотя бы обеда, чтобы прилечь отдохнуть, пока Фрона меняет наряды и освежается. Охранять сон уставшей от всего принцессы Ганс не мог доверить никому другому, свято веря в силу своей привязанности. Сегодняшнюю ночь он пропустил по независящим от него обстоятельствам — сон сморил в библиотеке, когда Ганс относил книги, которые Фрона утащила к себе в покои.

— Знаешь, я соскучился, — дождавшись, пока принцесса возьмет перерыв между песнями, как бы между прочим заметил Ганс наигранно безразличным голосом.

Фрона откинула получившуюся косу на плечо Ганса и нагнулась к другу ближе, чтобы рассмотреть его застывшее лицо в слабом свете пасмурного дня. Обычно Ганс был менее терпелив, когда дело доходило до его волос, но сегодня, спустя чуть больше недели по отъезду короля и войска, друг был привычно тих и спокоен, будто знал, чем закончится встреча дракона с Филандером, как знал обо всем всегда.

— По кому же?

— По этому чудовищу. Я так привык от него прятаться, а сейчас словно чего-то не хватает, — Ганс вздохнул, взявшись за косичку с необычайно горестным выражением на бледном лице. Говорить о том, что он скучает по Доросу, было бессмысленно. Они оба скучали.

— Хочешь, я попрошу стражу за тобой побегать? — фыркнув, Фрона принялась за следующие пряди.

— Я серьезно. И меня уже на так страшит мысль о нём. Я тут вновь взялся за кисть… — Фрона изумленно открыла рот, помня о клятве друга никогда больше не заниматься искусством после того случая, когда его чуть не отстранили от королевских детей. Клятвы этот человек не нарушал никогда. Ганс запрокинул голову, чтобы посмотреть на принцессу. Да так и остался лежать на её коленях. — Как нахлынуло. После очередной встречи с этим кошмаром. — По имени личного стража императора никогда не называл, что веселило Фрону. — Опомнился уже в мастерской Татира. Он и холст мне выдал, и краски, и молча ушел, оставив меня, полоумного, наедине с… прекрасным. Ночь, а я рисую. Под утро понял, что именно рисую. Но сил порвать картину не хватило.

— Дай мне посмотреть!

— А вот Татир смог, — многозначительно сжав губы, остановил порыв принцессы Ганс.

— Ну ты! — Фрона, подумав, не стала особо долго обижаться и через минуту уже улыбалась. — Измором тебя мужик взял.

— Я согласен только на серьезные отношения! Ты там долго ещё?..