Драконьи крылья

– Что ж, поговорим начистоту, – вновь заговорил Фертор. – Вчера в своей комнате в мансионе Юлия был убит всадник Ярослав. Зарезан ударом в грудь. Произошло это приблизительно от четырех до восьми часов пополудни. В этот период укладывается, хотя и на самой грани, время вашей так называемой прогулки на станцию – оно нам известно благодаря показаниям прокуратора Ганса, видевшего, как вы уходили из мансиона и как потом возвращались. Укладывается в него и время отсутствия вашего стюарда Франца. Свидетель – слуга в мансионе Юлия – видел, как к Ярославу заходил какой-то всадник. Лица его он не рассмотрел – тот был в капюшоне – но обратил внимание на плащ. Мне известно, что по вашему поручению стюард Франц выяснил адрес всадника Ярослава на Таганне. Мне также известно, что у вас имелся мотив: в случае смерти Ярослава к вам переходило право заключения контракта с публиканом Фульвием, ради которого вы готовы были рисковать жизнью – не только своей, но и своей дочери. Единственное, что мне пока неизвестно, это то, сами вы убили Ярослава, или это сделал ваш стюард, воспользовавшийся для маскировки вашим плащом. В любом случае я намерен арестовать вас обоих до окончания расследования. Стража! – крикнул он громко.

Его вооруженные подчиненные ворвались в комнату столь резво, что, окажись у Эдуарда его разрядник и взбреди молодому рыцарю в голову его применить, далеко не факт, что он успел бы выхватить оружие из кобуры.

– Всадник Спурий, стюард Франц, вы арестованы! – провозгласил офицер. По паре стражников тут же замерли возле обоих. – Прошу вас встать и проследовать с нами.

– Вы совершаете ошибку, центурион, – проговорил Эдуард, неспешно поднимаясь на ноги. Во рту у него внезапно пересохло, но он приложил максимум усилий, чтобы слова звучали уверенно и четко. В целом, кажется, получилось. – Я не убивал этого вашего Ярослава. И Франц тоже этого не делал.

– Разберемся, – пожал плечами Фертор. – Обязательно разберемся. И начнем прямо сейчас – с осмотра вашей в самом деле великолепной кареты. Надеюсь, вы ничего не имеете против? Впрочем, даже если имеете – так или иначе мы это сделаем.

– Да осматривайте на здоровье, – пожал плечами молодой рыцарь, молясь космосу, чтобы Саше не пришло в голову спрятать разрядник где-нибудь в экипаже. – Хотите – и «седло» переройте.

– Непременно, – заверил центурион. – Сразу же после кареты.

– Что вы надеетесь там найти? – выдавил усмешку Эдуард. – Отрезанную голову всадника Ярослава?

Казалось, офицер решил проигнорировать вопрос, но, промедлив пару секунд, все же ответил:

– Голова у бедняги, благословение космосу, осталась на плечах. А вот контракт, переданный ему для подписания публиканом Фульвием, исчез. Как и еще кое-что.

– Контракт? – искренне удивился молодой рыцарь. – Кому нужен неподписанный контракт?

– Вот это нам и предстоит выяснить, – заявил Фертор. – Идемте, всадник. Идемте, стюард, – обернулся он к Францу.

Под конвоем двух дюжих стражников Эдуард понуро вышел в коридор.

29

Александра

Притаившись за углом здания почтовой станции, прижавшись пылающей щекой к занозистой доске стены, Саша с ужасом наблюдала, как на посадочной площадке стражники под командованием кривоногого офицера в алом плаще обшаривают карету и «седло» Эда. Она и не подозревала, что, помимо входной двери, у экипажа имеются столько разнообразных дверок, лючков и заслонок! Когда все их раскрыли, карета стала похожа на загнанного ощетинившегося зверька, и девочке даже стало ее немного жалко: она же, карета, ни в чем не виновата! Но еще больше Саше было жалко Эда с Францем, вынужденных, не в силах никак помешать, смотреть на это безобразие. Возле рыцаря и стюарда стояли по два здоровенных стражника, их огромные страшные алебарды, в любой момент готовые опуститься на понурые головы пленников, сверкали на солнце, то и дело посылая слепящий лучик в глаза девочке, из-за чего ей все время приходилось жмуриться. Потому она и проглядела момент, когда офицер выбрался из кареты с пачкой каких-то бумаг, увидела лишь, как он подошел к Эду и, потрясая ими, о чем-то сердито спросил. Рыцарь ответил спокойно и уверенно. Офицер махнул рукой, и его солдаты принялись захлопывать дверцы, лючки и задвижки, возвращая экипажу прежний пристойный вид. Но Саша-то знала: теперь это лишь видимость, никогда их замечательная карета уже не будет прежней!

Закончив свою возню с обесчещенным экипажем, солдаты погрузились в пузатый зеленый вездеход – на Кар Стража тоже ездила на таких, Саша видела, – Эда с Францем затолкали в кузов. Последним внутрь забрался кривоногий офицер. Прежде чем захлопнуть люк, он еще раз коршуном оглядел окрестности, задерживая взгляд тут и там, особенно долго – на том углу, за которым укрылась девочка. Саша нырнула головой в высокую траву, и стражник ее не заметил. Взревел мотор, и вездеход умчался прочь.