Драконьи танцы на битом стекле (СИ)

Кухня встретила Ригулти скворчащим на сковородке маслом, запахом трав и легкомысленным мотивчиком, насвистываемым Шельмом, возящимся у очага. Не задумываясь, Ставрас подошел к нему, обнял со спины и уткнулся лицом в шею. Шут замер с деревянной ложкой в руках, которой только-только собирался помешать почти готовую снедь.

— Что-то тебя, лапа моя, — промурлыкал он, покосившись через плечо, — На нежности с утра пораньше потянуло. — На что лекарь, в очередной раз возмущенный таким к себе обращением, тихо рыкнул и не сильно укусил его за плечо. — Ай! — вскрикнул шут, которому было не сколько больно, сколько обидно, и со всего размаха треснул его по лбу ложкой. Лекарь от такой наглости впал в легкий ступор.

— Ну, знаешь, — начал он, отстранившись, и потирая ушибленный лоб, — Это уже слишком.

— А кусаться, значит, не слишком, да? — откликнулся Шельм, взмахом руки туша огонь в очаге. Удобно быть магом.

Ставрас не знал, что ему ответить, а пока придумывал, в кухню вошел встрепанный со сна Эр и замер на пороге.

— Э… Ставрас? — с какими-то странными интонациями недоверчиво выдохнул он.

— Что? — рыкнул лекарь и посмотрел на него возмущенно.

Шут же из-за его спины сделал страшные глаза, Эр увидел и спохватился, неожиданно приняв сторону коварного масочника, а не старшего сородича.

— Да, нет. Ничего такого. Просто испугался, что ты его от переизбытка чувств прямо здесь схарчишь без соли и перца.

Ставрас фыркнул, слишком рано расслабившись.

— То есть при наличии соответствующих специй, ты вовсе не против, чтобы я позавтракал им? — полюбопытствовал Ригулти у молодого дракона.

Тот, не иначе как подсмотренным у Шельма жестом, картинно закатил глаза к потолку.

— Не, очень даже буду. — Расплылся в улыбке Эр, — Твой шут мне нравится, и, судя по всему, не мне одному. Так что…

— Предатель! — пожурил его лекарь, наблюдая, как улыбающийся Шельм раскладывает по тарелкам омлет со шкварками и травками.

— И ты даже себе не представляешь какой, — неожиданно от дверей раздался голос Макилюня.

Все тут же посмотрели в его сторону, но палач встретился взглядом лишь со Ставрасом. Ригулти вопросительно выгнул бровь, посерьезнев и заподозрив неладное, а масочник лишь покачал головой в ответ.

— Ты хотя бы, сначала, мне фору дал отбежать подальше, — проворчал на все это Шельм, ставя на деревянную подставку всю сковородку сразу и больше не заморачиваясь с раскладыванием харчей по тарелкам.

— Вот еще! — откликнулся палач, — Во-первых, он тебя все равно догонит, дракон как никак, а во-вторых, вам Арлекинам только дай волю.

— Та-а-а-ак, — протянул лекарь. — Что я пропустил?

— Ты себя сегодня в зеркало уже видел? Мне вот думается, что нет.

— Шельм?

— А я что? Я ничего, — невинно захлопал ресницами тот.

Лекарь с подозрением прищурился и легко намагичил небольшое зеркало прямо перед собой. Взглянул в него и обмер. Теперь понятно, почему Эр так отреагировал. Зрелище, действительно, было не для слабонервных. Зеркало полетело на пол, но разбиться не успело, растворившись за несколько мгновений до того, как соприкоснулось с половицами. В повисшей тишине раздался проникновенный, уже не человеческий рык, утробный и страшный, вот только Шельм к тому времени оказался уже у выхода и непременно бы сбежал, если бы входная дверь со всего размаха не врезалась в косяк прямо перед его носом. Шут вздохнул и остался стоять ко всем спиной.

— Мак, — прозвучал обманчиво спокойный голос Ригулти, — Позавтракайте с Эром во дворе.

— Нет уж, — отозвался палач, — Лучше вы. А то, боюсь, как бы после вашего совместного завтрака, нам до обеда не пришлось собирать твою аптеку по всему городу, как верлиньскую головоломку.

— Ты прав, — с силой стиснув локоть шута, бросил лекарь, не оборачиваясь, и повел притихшего мальчишку в сад.

В этот раз Шельм в своих извечных шалостях все же изрядно перестарался.

— Ты сам виноват, — Ландышфуки не дал ему даже слова сказать, напав первым.

— Да, неужели?

— А ты думал я так легко забуду то, что ты со мной сделал?

— Начинаю понимать, почему тебе всучили все же Арлекина, злобного и тупого.

— Ах, вот значит как?

— Скажешь, не так?

— Во-первых, не всучили, а маска сама выбрала меня. Во-вторых, с каких это пор я туп, пусть и порой умею злиться, как сейчас. И, в-третьих, — Шельм на этих словах шагнул совсем вплотную. Лекарь, прожигая его взглядом, не шелохнулся, причем в этот момент Ригулти уже совсем не смущал весь его комичный, по вине шута, облик, с разделенным на пробор гребнем из вечно стоящих торчком волос на макушке и двумя закрепленными специальным воском рогами, в основании каждого из которых красовался миленький такой красный бантик.

— В-третьих? — напомнил лекарь, когда пауза затянулась, а Шельм все так же неотрывно смотрел ему в глаза.

— Я приглашаю тебя, — отозвался тот неожиданно тихо и кротко.