Драконьи тропы

Та задумалась, несколько раз прошлась по комнате, потом вытащила из шкафа книгу, села рядом с Лиской на кровать и принялась перелистывать уже десятки раз виденные-перевиденные страницы. Долистала почти до конца и захлопнула с досадой. Тут же, спохватившись, открыла снова, на той странице, где была карта Изнорья со всеми прилегающими к нему землями, то есть Никеей, Астианой, Сархоном, Шельдом, Чернопольем и, конечно же, Драконовыми горами.

Честно говоря, трудно здесь было помочь сколько-нибудь дельным советом. Однако когда на тебя с надеждой смотрит подруга, изрядный жизненный опыт (на целых два года изряднее Лискиного!) говорит, что решение непременно найдется.

— А знаешь, Лиска, может быть, это не такое уж безнадежное дело — отыскать этих детей (если это все действительно не сон). Вот, послушай: говорят они (ну старший хотя бы говорит) по-изнорски, так? Значит, дело происходит либо где-то в той части Драконовых гор, которые прилегают именно к Изнорью, либо в Изнорье где-то недалеко от Драконовых гор. Ведь видишь ты все это с помощью Драконогорской магии. Раньше-то, до того, как ты сюда попала, ты же никаких вещих снов не видела. А круг действия здешней магии вот. Видишь, вот эта синяя линия, граница самых слабых влияний, идет через Ежовы Горки на западе, через Козинец — на севере, а вот на востоке заходит намного дальше, почти до самого Чернополья. Чтобы повлиять на сновидение, сообщить через сон какую-то весть, много магии не надо, достаточно и слабого источника. Так что ты, наверное, могла бы увидеть то, что происходит в пределах этой границы. Правда, чьими глазами?.. — Наира пожала плечами, — А вот что рядом с ними происходит, и кто там, рядом с детьми, ползает, трудно сказать. Это больше похоже на те уголки здесь, куда нас с тобой пока не пускают. Верилена, помнишь, говорила, что таких мест, где черная нечисть может надолго вылезти на поверхность, в Драконовых горах вообще немного, причем больше к югу.

— А вчера Дариан говорил, что около Лешачьей балки люди начали пропадать, и дети тоже.

— Да, я помню. Я еще то же самое слышала и о каком-то местечке на границе с Никеей, — Наира помолчала в раздумье. — А вот где пропали именно эти дети (если, конечно, это не только сон), хорошо бы выяснить поточнее. Если бы хоть за что-то зацепиться… Название деревни, откуда они шли, или куда шли, или какое-то местное словечко… ну знаешь ведь, лешего, например, в разных краях как только не называют. Или вот, бывает, некоторые растения встречаются в одном-единственном месте, как еж-трава, например, которая только около Козинца и растет.

Лиска помотала головой.

— Трав я, конечно, никаких не разглядела, темно было. И одеты они обыкновенно. И у нас так детей одевают, и в Ойрине, и в Загорье…. Не знаю, может, днем вспомню что-нибудь. Спасибо, Наира. Разбудила я тебя только, извини.

— Ничего, все равно скоро вставать козу доить. Сегодня моя очередь за крынку молока сражаться. Ну и вредная же скотина! Хоть за все четыре копыта ее привязывай. То норовит задним копытом ухо почесать, то передними по юбке ходит. Позавчера вся извернулась и зажевала мою ленту. Синяя была, атласная, яркая такая, — Наира вздохнула. — Она ее измусолила так, что только выкинуть осталось. Чувствую, что жует, а ничего сделать не могу. Чуть отвернешься — крынку опрокинет. Каждый раз как в последний бой собираешься, идти не хочется.

Лиска усмехнулась.

— Давай Рушку пошлем.

Руш дернул ухом, приоткрыл один глаз и укоризненно посмотрел на хозяйку. И после этого человек — разумное существо? Он повернулся на другой бок и продолжил свое мирное занятие.

Наира отправилась за молоком, а Лиска — на кухню. Сегодня день необычный, праздничный. Гостей будет полон дом, только успевай поворачиваться. Впрочем, утро было, как обычно, довольно спокойным.

Гости начали появляться ближе к обеду.

Лиска чистила лук и морковь, Наира превращала все это в мелкое крошево. Обе исправно шмыгали носами и утирали слезы от колом стоящего на кухне ядреного лукового духа.

Заскрипела дверь. Как всегда, не попросту, а сначала тоненько и удивленно взвизгнула, потом разразилась серией кудахчущих звуков, больше всего похожих на «ах-ах-ах» встретившихся на крестинах кумушек. Ну, конечно же, это была Лестрина.

— Ну и ну! — она замахала перед собой рукой, войдя на кухню. — Это кто же у вас столько лука съедает?

— Гости, — уверенно ответила Наира. — Вот погоди, вечером сама увидишь, еще мало будет.

— Значит, я первая? Держите-ка к столу, — она поставила на скамью корзинку с чем-то очень вкусным, судя по тому, что маленький голодный зверь, который секунду назад ловил в чулане мышей, уже сидел рядом. — А вот, кажется, еще кто-то пришел.

— Это Дариан, — узнала Лисса.

Дверь перед Дарианом обычно открывалась с раздумчивым негромким скрипом и захлопывалась за ним неуверенно, иногда с несколькими нервными всхлипами, как будто никак не могла решить, стоит вслед ему греметь или нет.

За Канингемом она всегда закрывалась с вежливым глухим стуком, правда, после некоторой борьбы.