Драконьи тропы

— Не разговорятся, — мрачно заверил Канингем. — Их вчера отравили.

Все взоры обратились к магу. В тишине было слышно, как цокает когтями по столу дракончик, который осмотрел уже всех, кто сидел за столом, и все, что лежало на столе. Он подошел к краю стола, расправил крылья, сиганул вниз и зашлепал по кухне, заглядывая во все углы и щели.

— Кто?

— Не знаю, Кордис. Не тролли, конечно. Им это совершенно ни к чему. А кто? Как?..

— Всех?

— Нет, только тех двоих, кого тролли посчитали у них за главных (а тролли в таких вопросах редко ошибаются). Их держали отдельно ото всех, а вчера их нашли мертвыми. Тролли определили причину смерти как отравление. Откуда взялась отрава, непонятно. Их ведь обыскивали, когда поймали. Правда, обыскивали тролли, а с их лапами… Оставшиеся сархонцы ничего не знают. Вот такие вот дела… — Канингем обвел взглядом всех собравшихся. — А мне пора уходить, и буду я только через полтора месяца, на Холена-ледника, почти перед самой Поворотицей.

Он вопросительно посмотрел на друга. Дариан подумал и кивнул.

— Отправляйся, конечно. Народу здесь теперь уже достаточно, а будет еще больше. Скоро появится Хорстен, и еще Исариона обещалась, и еще… все время забываю имя — тот знахарь, что на границе с Сархоном живет.

— Горинхор?

— Да, он. Может быть, он поможет решить задачу с сархонцами. Откуда они здесь взялись? Да и с драконьим зубом… Да и с Лешачей балкой все непросто.

— Да и с лесом на границе с Никеей все непросто, — мрачно откликнулась Кордис.

Молча она обвела взглядом вопрошающие лица. Пламя свечи отразилось в ее темных глазах, по-драконьи деля зрачки длинным огненным зигзагом.

— В чем дело, Кордис?

— Вы ведь сегодня в Ойрин собираетесь? Вот Лестрина там вам все и расскажет. Левко вместе с драконом привез ей очень странные новости.

В который уже раз выходили они за пределы Драконовых гор через Ойринские ворота. Холодное небо выгнулось над горами глубоким синим куполом. Раздетые донага деревья с терпеливой надеждой подставляли не греющему уже солнцу тонкие блестящие веточки. Иней на траве и ледяная корочка на лужах говорили о том, что лето кончилось давно и безвозвратно. Невдалеке вскрикнула, взлетая, ворона. Одинокий этот звук замер в воздухе над захолодавшей пустошью последней точкой. Дальше начиналась уже та часть осени, которая встречает зиму.

Лиска оглянулась на беззвучно схлопывающиеся за спиной скалы. Горький запах опавшей осенней листвы бередил душу непонятно откуда взявшимся щемящим беспокойством и тоской. Она тряхнула головой, прогоняя внезапную дурноту. Вовсю сияло солнышко. Сзади легко и почти беззвучно ступала Наира. Надежная, чуткая, умная подруга, неожиданно подаренная судьбой. Лиска оглянулась на ходу, и они слегка улыбнулись друг другу. А впереди размеренным, привычным к долгим переходам шагом шел Дариан, ведя в поводу Снежка.

К Ойрину они подошли еще до полудня. Мимо прибранных, почти уже готовых к зиме садов, мимо конюшен, мимо нарядных домиков подошли они к такому уже знакомому дому Лестрины.

— Ну, наконец-то, что-то вы задержались, — обрадовалась хозяйка и, не слушая объяснений, распорядилась:

— Заходите-ка в дом. Девушки, ставьте чайник, накройте прямо на кухне — там теплее. Дариан, тебя с самого утра человек ждет, заспрашивался, видно, торопится очень. Да вот и он.

Из дома вышел невысокий молодой человек в подбитом мехом плаще и, едва поравнявшись с Дарианом, выпалил, будто боясь, что его не станут слушать:

— Ваше высочество, батюшка Ваш, князь Извейский, велели вам письмо передать, — он вытащил из-за пазухи и отдал Дариану в руки свернутый в несколько раз и запечатанный лист бумаги, — и непременно ждут ответа сегодня же.

Дариан принял послание, явно не торопясь его вскрывать. Посыльный, не смея настаивать, с надеждой в голосе вопросил:

— Может, мне лошадь оседлать? Мне бы еще в Одинец заехать сегодня.

— Хорошо, я сейчас напишу ответ, — и Дариан на ходу сломал печать и углубился в чтение.

Лиска вошла в дом и бездумно прошлепала следом за Наирой в кухню, и также бездумно, благо здесь все было давно знакомо, налила воду в чайник, пока Наира разводила огонь.