Драконья оспа

Снова выскакивая на кухню, Оля заметила ещё один повод для радости — на гладильной доске, напоминающей мыс парохода, мама выглаживала её любимое платье — абсолютно белое, со складчатой юбочкой и рукавами-шариками. Которое нельзя было надевать слишком часто, «потому что измараешь». Значит, сегодня можно. Жизнь, определённо, налаживалась. Это подтвердила весело развивающаяся колокольчиком юбка, когда Оля кружилась перед зеркалом. А уж носочки с отворотом и вышитой на нём вишенкой, которую так и хотелось съесть… Более того, гремя картоном, мама вытащила из шкафа новую обувную коробку и, смахнув с неё пыль, протянула пару сандалий, украшенных кругловатыми феями с волшебными палочками. Которые явно собирались творить доброе волшебство. Не без усилий застегнув которые — дырочки на ремешках были слишком узкими — Оля почувствовала себя настоящей куклой. Разве что светлой шевелюры не хватало — у кукол ведь всегда блондинистые волосы. Как у мамы, только без черноты у самой головы. А у Оли — коричневые. Но это ничего. Главное — что глаза голубые. Да и волосы вьются колечками у концов. Так что вполне можно вообразить себя куклой. Надо только сделать круглые глаза. И, схватившись за мамину ладонь, параллельно цепляющей сумку, устремиться в прохладный подъезд, похрустывающий бело-коричневой плиткой. А за ним — раздолье солнца, оформленное приветливым и тихим городским пейзажем!

Выскочив на каменные ступени, мелкая Оля едва не взмыла в воздух от радости и накатившего на неё ощущения свободы. И почему-то очень хотелось сравнить атмосферу с прерией — хотя о прериях она тогда ничего толком не знала, кроме того, что они водятся в Канзасе, где жила то ли Дороти, то ли Элли.

Подъездная дверь за спиной хлопнула, и мимо уверенно проплыла мама в своём крайне красивом платье. Процокала каблуками по трём ступенькам и стремительно повернула налево — в сторону остановки. Оля незамедлительно поспешила следом.

Маленькая чёрная сумка покачивалась рядом с маминым бедром на длинном тонком ремешке, и почему-то ещё больше веселила Олю. Она вообще любила, когда мама такая… смелая что ли. Проплывающая мимо раскидывающегося вокруг мира, отводя волосы цвета масла от красивого лица. Она вообще красивая — её мама. И Оля уже с радостью ждала, когда вырастет и станет такой же.

Асфальтовая дорога укатывалась мимо широкой, абсолютно зелёной поляны, мимо которой Оля не смогла пройти спокойно.

Ровная, гладкая, многообещающе уходящая в небесную синеву… Нет, ноги в новых сандалиях и мягких носках просто сами собой понесли её в сторону от мамы. Та не возражала, но и не сбавляла ходкого шага. А Оля, раскинув руки, представляла, что у неё имеются крылья. И в голову само собой пришло сравнение с пони из мультика или специальной крылатой лошадью с красивым названием — пегас. Хоть папа и говорил, что ни розовых пони, ни пегасов не существует, разве это причина? Ведь всегда можно вообразить. Странно, что взрослые этого не делают.

Так что, чувствуя, как тёплый воздух обхватывает голые руки и ноги, Оля была уже не Олей, а волшебной принцессой, которая умела превращаться в пегаса. Может, даже с витым рогом на голове. Единорогов ведь тоже не существует, разве что кроме носорогов, но они не считаются. А Оля очень даже считается. Особенно чувствуется это по тому, как тёплая трава скользит по её икрам, а земля будто сама отталкивает стопы, приближая всю Олю к бесконечному небу. И мама тоже считается — она идёт примерно на уровне Оли, только по своей асфальтовой дороге. Всё так же шлёпая каблуками. И папа тоже считается, пусть он и всегда на работе.

Тёплый ветерок скользит между пальцами и холодит шею под волосами. Будто подстрекает набрать скорости, хотя Оля и так уже запыхивается. Но так не хочется останавливаться. Будто остановка может окончательно рассеять очарование и этой поляны, и луга, и стремительной мамы. Но сердце стучит всё сильнее, а в груди становится тесно. Так что коленки сами собой переходят на шаг, а дышать приходится ртом. Зато теперь можно лучше рассмотреть полянку. Оказывается, трава покрывает её не сплошь, а пучками. Будто даже травинки не хотят жить поодиночке, а собираются ближе к своим. А вот цветов среди травы нет. Ни одного. Жалко, что уже пропали одуванчики. И жёлтые цыплята, и белые паутинки.

Мама уже почти дошла до перехода, значит и Оле нужно поспешить — все знают, что детям нельзя без взрослых на дорогу. И вообще переходить можно только по белым полоскам и у светофора. А кто так не делает — дураки.