Драконья оспа

На остановке очень захотелось поканючить, что автобуса долго нет, и Оля почти забыла, что обычно не канючит. А в автобусе уже не хотелось смотреть в окно. Только прижаться к жёсткому маминому боку и неприятно ощущать каждой клеточкой тела движение автобуса. И чувствовать ужасный, разогретый запах металла. Странно. На этом автобусе её ещё никогда не укачивало. Вот на том, который шёл к вокзалу, что на другом конце города… Так что Оля была очень рада, когда они вышли. И не стала проситься погулять, хотя утром и хотела. И даже не глянула в сторону поляны, на которой было так удобно играть в пегасов. Несмотря на то, что там уже гуляли её подружки — Катька и Маринка. Которым она только вяло махнула на приветствие. Оля очень устала.

А дома ещё, как на зло, на куклу Машу не хотели надеваться туфли, так что они полетели в стену и отскочили за батарею. И вообще воротник на платье натирал шею. Оля не без тоски выглянула в окно, за прозрачный тюль. И почему-то не нашла ничего, что бы в этом мире могло её порадовать. Всё какое-то серое и скучное. Одинаковое. Почти что глупое. От этого даже разболелась голова. Какой-то очень неприятной, мучительной болью — как если бы её, эту голову, кто-то пытался изнутри задушить. И каждое движение только усиливало это. Аж до тошноты.

Потом стало холодно, по телу пошли неприятные мурашки, как у гуся. Оля сжалась комком на своей кровати и чувствовала себя очень брошенной. И никак не могла согреться. Дальше перед глазами начали взрываться туманные желтоватые огни, и Оля окончательно сдалась — всё-таки залезла под одеяло. Лежание на кровати днём она не признавала, и поэтому уже во всю протестовала против дневного сна. А теперь сама гусеницей завернулась в постельное бельё и хотела непонятно чего.

То состояние нынешняя Ольга помнила плохо — забылось с течением времени, как всё неприятное. Но всё равно помнила: как если бы детский кошмар рассеялся в предутреннем свете, но оставил за собой клочок душной темноты. Когда тело немного отделяется от тебя, и сознание остаётся запертым в нём, насквозь больном. Пошевелиться — трудно. Жарко, но стоит малейшему сквозняку коснуться кожи, как начинает трясти от холода. Дышать получается со свистом и не в полную силу. Липкость всего ощущается даже в неприятно окутывающем в воздухе. И мысли… Мысли не отключаются. Перед глазами какие-то неприятные образы, то ли случившиеся когда-то, то ли из будущего. Всё время кто-то неприятно хватает, а потом оказывается, что это сон. Который болезнью наваливается на тебя с новой силой и продолжается своей бесконечной тягомотиной. Внутри жжётся и ломит, и конца и краю этому не видно.

Ощущение всепоглощающего жара и беспомощности и сейчас легло взрослой Ольге на плечи, и она поторопилась их стряхнуть.

Потом уже Оля узнала, что это была всего лишь иммунная реакция организма на введённый возбудитель болезни. Что так тело защищалось, а не пыталось её убить. Хотя тогда, в детстве, она долго боялась сама себя — что ни с того ни с сего просто может такое произойти.

Больше такой сильной реакции у неё не было ни разу. Но и особых успехов в изобретении вакцины вроде бы тоже. Только о том, самом первом разе, врач как-то обмолвился уже взрослой Ольге, что практически из только её антител получилась полная вакцина. В другие разы приходилось смешивать с другими «подопытными».

С минуту Ольга рассматривала свой рюкзак, понуро свесивший собачку молнии к земле. А потом, воровато оглядевшись по сторонами, «свистнула» его узкими зубчиками. Кроме пары карточек и подозрительно молчащего телефона там был тот самый шприц — которым она угрожала тому светловолосому пареньку.

Оля аккуратно, чтобы не давить на поршень, достала его. Прозрачная, вязковатая жидкость. По виду и не скажешь, что опасная болячка. А может и нет? Может, Оля всё-таки зря подняла панику, и в шприце у неё обычная золотистая ветрянка?

Неожиданно приободрённая это мыслью, Ольга едва не упала — так резко соскочила на ноги и подхватила на локоть бирюзовую лямку.

Это просто нужно выяснить!

Окрылённая вторым дыханием, Оля резво направилась к незаметной тропке в лесополосе, на ходу засовывая шприц обратно. Она знала короткую дорогу. И адрес тоже помнила.

Глава 3. Подвальное сборище

Оля огляделась по сторонам. Никто за ней не следит. И это очень обидно. Зря она, что ли производила захвата заложников? Или можно было требовать вертолёт?

Ладно. Хватит дурацких шуток. Надо лезть в подвал. Пусть и есть что-то странное в том, чтобы лезть в подвал.