Драконья тьма

– Ты весёлый и не скучный, с тобой есть о чём поговорить – кроме Луны, я таких драконов не вижу. Можешь придумать что-нибудь интересное и новое… Я люблю, когда меня удивляют, – речь, конечно, не о предательстве и заточении на две тысячи лет… Да, мне кажется, мы бы очень даже подружились.

Дружить с Мракокрадом и править вместе с ним? Неужели он прав, и такое будущее возможно?

– А ещё, – тонко улыбнулся дракон, – ты помог бы стать лучше мне самому! Такое я тоже вижу: ты помогаешь мне в трудные времена, удерживаешь от ошибок и спасаешь тем самым многих драконов. Наша дружба открывает будущему новые счастливые пути… Сам подумай, а с кем мне ещё дружить? Если не с тобой, то и Луна меня бросит, и кто останется – вот этот, что ли?

Он щёлкнул когтями, и рядом с громким хлопком в воздухе появился Стервятник.

– Где я? – завопил он, вытаращив глаза и озираясь. – Что ты со мной сделал?

Вытянул шею, вглядываясь в узкую полоску вечернего света высоко над головой, и замолотил крыльями, ощупывая грубый камень стен. Тесноту замкнутого пространства плохо переносили почти все песчаные драконы.

Вихрь отлично видел дедов страх, но сердце, тем не менее, пустилось вскачь, трепыхаясь и стуча о рёбра, как запертая в клетку шиншилла. Захотелось скорчиться и забиться в самый тёмный угол, уменьшиться в размерах, а ещё лучше – стать вообще невидимым, чтобы жуткий убийца, разрисованный черепами, не мог найти его и вновь заставить сомневаться в самом дорогом.

– Пусть этот дракон выполняет все мои команды, – небрежно бросил Мракокрад и постучал песчаному дракону когтем по лбу. – Молчи и оставайся на месте!

Стервятник бешено выпучил глаза, силясь выдавить хоть слово, но не преуспел. Уцепившись когтями за неровность стены, он застыл в неловкой позе.

– Не могу поверить, что ты боишься этой склизкой саламандры, – усмехнулся чёрный дракон. – Им же так легко управлять, даже без всякой магии. Слабая чешуя, дикая жадность, постоянная ложь – он и сам давно забыл, что такое правда. Бумажный дракон, который не был счастлив ни одного дня в своей жизни.

Глубоко вдохнув, дракончик попытался взглянуть на деда по-новому, но пронзительные чёрные глаза старого песчаного всё так же прожигали до печёнок.

– Если согласишься принять мой дар, – продолжал Мракокрад, – тебе никогда больше не придётся опасаться ни его, ни кого-либо другого. Смотри! – Он снова тронул когтем лоб жёлтого дракона. – Пусть у этого дракона будет разум свежевылупившегося дракончика!.. Можешь говорить, – добавил он.

Морда Стервятника перекосилась, расплываясь в идиотской улыбке.

– Гы-ы-ы! – радостно обратился он к внуку.

Ничего ужаснее и отвратительнее дракончик не видел за всю свою жизнь. Должно быть, Мракокрад понял по глазам, потому что сразу же потянулся когтем снова:

– Стань таким, как до последнего заклятия! – Он немного подумал. – Пусть этот дракон ощутит всю тяжесть вины за совершённое им в жизни!

Татуированный дракон всхлипнул.

– Я чудовище! – прошептал он с отчаянием. – Столько убийств… жестокость к родным… Чем мне искупить всё это?

– Видишь, как легко? Так, а теперь… пусть станет самым любящим дедом на свете!

– Вихрь! – завопил Стервятник, протягивая лапы к дракончику. – Дорогой мой внуґчек! Ты даже не представляешь, как я тобой горжусь! Вольный коготь, советник королевы Тёрн! Как я тосковал по нашим с тобой играм, когда ты ушёл служить ей! Зато теперь ты такой достойный юный дракон…

– Хватит! – Вихрь зажал лапами уши. – Всё это ненастоящее! Ложь, ложь!

– Нет, всё правда! – горячо воскликнул любящий дед. – Я так…

– Цыц! – бросил ему чёрный дракон, и Стервятник мгновенно умолк. – Истинная правда, – кивнул он. – Никакой фальши, каждое слово от души.

– Потому что он под твоим заклятием! Настоящая правда другая.

Мракокрад скривился.

– Если магия может улучшить дракона, то почему бы так и не сделать? Не вижу причин. Разве плохо было бы твоему деду стать самым добрым и щедрым драконом у вас в Гнезде? Представь, как все обрадуются, когда он раздаст все свои богатства сиротам и бездомным!

«Да», – шепнул робкий голосок где-то в глубине души.

– Разве это хуже, чем убивать того, кто всю жизнь является тебе в кошмарах? А ведь по твоей настоящей правде с ним так и надо было бы поступить.

«Да», – вновь шепнуло сердце Вихря.

– Тогда почему ты сам так поступил? – прищурился он.

– Ты о чём?

– О ледяных – когда ты вылетел отсюда и увидел в будущем, что они угрожают твоему племени. Почему ты не сделал, чтобы они захотели мира? Не заставил ледяных и ночных забыть прежние обиды и простить друг друга? Не использовал магию, чтобы предотвратить войну с ледяными, а попытался уничтожить их?

Чёрный великан молча пожевал губами.

– Вот видишь? – выдавил он наконец. – Ты умный, всегда думаешь. – Он отвернулся, глубоко задумавшись, потом словно решился: – Потому что я не простил их… за то, что случилось с моей матерью. – Тяжело вздохнул. – Ладно, понял тебя. Тогда я думал, что спасаю родное племя… но желание отомстить тоже сыграло, что уж тут… – Чувствовалось, что каждое слово ему приходится выдавливать с тяжким трудом, как больной зуб.