Драконья тьма

Спасибо тебе за твоё заклятие, что ты прислал, для избавления от ужасного призрака Альбатроса, насланного на нас Мракокрадом. Все с таким облегчением вздохнули, когда злое колдовство рассеялось!

Надеюсь, твоя сестра в добром здравии! Твои братья считают, что ты их очень тонко разыграл в последний свой визит. Я не знаю подробностей, но на них это произвело сильное впечатление, так что в следующий раз проверяй свою постель, где могут оказаться кусачие омары.

Посылаю тебе с любовью моё новейшее сочинение.

Твоя мать-королева

Задумчиво улыбаясь, дракончик болтал хвостом в воде. Каждая весточка из дома действовала как доброе заклятие, прибавляя сил и храбрости. Он и впрямь начинал чувствовать себя героем, которым так мечтал стать.

В небе над головой, мельтеша крыльями, весело кувыркалась в воздухе Анемона. На запястье у неё сиял браслет из бледно-розового жемчуга под цвет чешуи – принцесса его почти не снимала и никаких других украшений теперь не носила.

Сестра просидела целый день, сочиняя с Вихрем заклятие, защищавшее душу не только от собственной магии, но и от ощущения непобедимости и превосходства, которое она давала. Надев браслет, Анемона мигом растеряла всю свою напускную взрослость и надменность – стала веселее и подвижнее, хихикала, дразнила Щука и что ни день летала со своим крылышком купаться на горные озёра.

Впрочем, Карапакс не был уверен, что дело лишь в заклятии на браслете – сестра просто не так волновалась за сохранность своей души. Магический измеритель показал, что добра в ней гораздо больше, чем все боялись, а душа самого морского дракончика так и вообще оказалась почти не испорченной, к его великой радости.

Анемона держала измеритель душ у себя в пещере и, судя по всему, пользовалась им часто. За последний месяц Карапакс ни разу не видел, чтобы принцесса применяла магию, зато отдала половину своих драгоценностей Когтям мира на строительство Приюта и усердно занималась в академии, не отвлекаясь на пустяки.

Услышав плеск, морской дракончик обернулся и увидел Кинкажу, которая брела к нему по мелководью.

– Я думала, мы летим купаться! – лукаво прищурилась она.

– Просто захотелось перечитать письмо, – смущённо объяснил Карапакс, сворачивая свиток.

Она с хохотом подняла фонтан брызг.

– Ты так обожаешь свою мамочку, что мне самой уже почти захотелось узнать, кто мои родители.

– Хочешь, найду их, – глянул он искоса.

– Да нет, – отмахнулась радужная, – я же знаю, что ты стараешься колдовать пореже. Если уж так захочу, сама как-нибудь узнаю.

Он постучал когтем по своему браслету с небесным камнем.

– Ну смотри, а то я могу! Вихрь сочинил заклятие просто идеально.

– Кстати о сочинениях… – Кинкажу подождала, пока он вынырнет. – Мне уж-жасно понравилась твоя сказка, которую ты читал на уроке. А продолжение будет?

– Серьёзно понравилась? – смутился дракончик. – Не просто так говоришь?

– А зачем мне врать? – засмеялась она. – Я теперь не зачарованная, чтобы отвешивать тебе пустые комплименты.

Карапакс хохотнул следом, но как-то неловко. В последнее время они не упоминали о том любовном заклятии. Он подгрёб чуть ближе, а затем вдруг выпалил:

– А ты мне всё равно нравишься, Кинкажу.

Чешуя радужной вспыхнула розовым с ярко-оранжевыми и жёлтыми разводами.

– Да ну? – хихикнула она. – То есть… ты мне тоже нравишься, просто… странно всё как-то, Карапакс! Проснулась тогда, и вдруг эти чувства, а потом вдруг выясняется, что они ненастоящие, а когда пропадают, то всё равно не совсем, потому что помнишь о них, а это почти как чувствовать… И потом, ты и в самом деле уж-жасно милый – но я не то чтобы совсем уверена в том, что чувствую! Просто путаница какая-то!

– Понятно, – вздохнул дракончик. – Ладно, ничего страшного.

– И вовсе не ничего! – нахмурилась она, снова брызгаясь. – Давай лучше будем встречаться, а там поглядим, какие чувства настоящие, а какие нет, вот!

– Годится, – улыбнулся он. Сжал когти, между которых скользнула крупная рыбина, но опоздал. – То есть я хотел сказать, здорово придумано… А ты правда думаешь, что я милый?

– Да, только не очень-то радуйся, милого вокруг сколько угодно. По милоте ты примерно как малыш-ленивец или… ну, скажем, Тамарин для твоей сестры – просто обожает!

Он снова нырнул, чтобы скрыть счастливую улыбку, затем удивлённо выглянул из воды.

– Погоди… как? Анемона уже кого-то обожает?