Драконяша для отшельника

У ручья Демон попил воды, посмотрел на себя в отражении. Глаза. Зеленые. И плечи как будто шире… Он сам замечал, что стал тяжелее, массивнее как-то, а тут увидел в реале. Осознал.

Еще через неделю он, пошатываясь, вышел на старую, заросшую тропу, на которую, судя по состоянию, никто не ступал года два, не меньше. Получив ориентир в виде знакомых мест, Демон пошел в сторону бункера.

Нашел развалины, полностью заросшие зеленью.

Походил, высматривая следы и пытаясь определить, сколько же времени провел в забытьи.

И не смог.

Деревья мутировали быстро, сроки не высчитывались.

Демон развернулся и пошел в сторону старой асфальтированной дороги, по которой можно было ходить раньше только днем.

Он теперь мог ходить когда угодно.

Демон даже не пытался думать, почему так произошло, почему лес его не сожрал. И сейчас не жрет. Он не думал, почему лес его теперь поддерживал, подкармливал и определенно во время коротких периодов анабиоза насыщал жизненной энергией.

Может, просто почуял родственную душу? В конце концов, Демон никогда его не боялся, всегда интуитивно чувствуя настроение, когда можно ходить по ночам, не опасаясь, а когда не стоит… Он даже разговаривал с лесом, было дело когда-то. Ну а почему нет? Идешь себе, болтаешь тихонько… Все равно никто не слышит… Но кто-то слышал, похоже. По крайней мере, Демону хотелось так думать.

— Куда они уехали, ты знаешь? — он шел по асфальту, ощущая приятное полуденное тепло босыми ногами, и даже по сторонам не смотрел, интуитивно зная, что ни одного хищника лес к нему не подпустит. — Если в пустыню, то херово…

Лес согласно шелестел, что да, херово.

— Но не могли, да? — продолжал Демон, — там бабы, дети… Мужиков мало… Интересно, что теперь глава семьи? Март хороший был…

— Нет, — отрицательно шелестел лес, — плохой… Он жег деревья. И рубил. Плохой. Ты — хороший.

— Ага, — уныло смеялся Демон, — лучше всех. У Беляны, вон, спроси…

Через неделю он вышел в старой автобазе, не той самой, откуда была родом его Беляна, а другой, гораздо дальше, на самом краю леса. Через пару сотен метров от забора расстилалась дикая степь со своими законами. Демон ее не любил. Степь была мертвая, а населявшие ее твари, тоже живыми считались лишь условно. Договариваться с ними, что с людьми, что со сзверями, было тупым и неблагодарным занятием.

Судя по всему, автобаза была жилой, но как-то очень плохо жилой… Не сравнить с прошлыми временами. И уж тем более не сравнить в бункером Марта.