Драконий берег

И ломота в затылке. А она подобралась к чему-то важному… действительно важному. Но во взгляде женщины появляется настороженность, и Милдред отступает.

Ее допросят позже. И вытянут все, чего, как ей кажется, она не помнит. Но без Милдред.

– И много он вам платил?

Вдох. И медленный выдох.

Пусть этой несчастной блондинке кажется, что все дело в деньгах. Пусть сосредоточится на этих самых деньгах, оставив другие воспоминания незасоренными.

– Втрое… брал, правда, мало. Когда два, когда пять… больше пяти – никогда… и давно уже не заглядывал, да…

Вздох сожаления.

– Спасибо, – Милдред заткнула пальцем ноздрю. – Вы нам очень помогли.

Она позволила Луке подхватить себя под локоть. И ощутила глухое раздражение, от которого голова разболелась еще сильней. Она даже не возмутилась, а просто пошла рядом, стараясь не споткнуться.

И села, куда усадили.

И платок взяла, клетчатый, забавный. Он никак не увязывался ни с черными костюмами, ни с запонками, в которых поблескивали камни.

– Пей. – Платок Лука забрал, чтобы сунуть огромную кружку чая.

Сладкого. Настолько сладкого и горячего, что зубы заломило.

– Спасибо.

– Не за что, – пробурчал он, комкая клетчатую ткань. – Ты не боишься, что того… у нас был один умник, с даром… так плохо кончил.

– Не боюсь. – Милдред сделала глоток. – Ее надо допросить.

– Это я уже понял. Распоряжусь.

– Я подумала… просто тогда было сложно купить билеты. Ты не представляешь, сколько здесь народу в сезон. И все хотят скорее уехать. Очередь порой с ночи занимают. Мы сперва собирались в Битбен, он южнее, но очень популярное направление…

– Думаешь?

– Думаю. – Милдред пила чай мелкими глотками, прислушиваясь к себе и к теплу, что разливалось внутри. – Зачем полагаться на волю случая? Конечно, оставалась вероятность, что кто-то догадается. Но даже если маг вывернет память этой женщины наизнанку, он, скорее всего, получит портрет очередного посредника. Или человека настолько невнятной внешности, что под описание подойдет почти любой среднестатистический мужчина в возрасте от двадцати до сорока. Если вообще получит… она видит перед собой столько лиц, что просто-напросто перестает их воспринимать. Да и вполне может быть, что кто-то просто пытался решить вопрос с помощью денег, кто-то совершенно непричастный.

Лука хмыкнул:

– Сколько она здесь работает? И то, что было пятнадцать лет назад, для нее даже не прошлое, это история…

Но женщину все равно допросят.

И эту. И ту, которая была до нее. И всех, кто брал билеты, так сказать, по знакомству. И может, в конце концов им повезет?

– Отвлеченно говоря, билеты – хороший способ познакомиться. И отправить жертву в нужный город. Полагаю, он и жилье рекомендовал. Определенную гостиницу или мотель. Конечно, не факт, что жертва остановится именно там, однако… в незнакомом городе почему бы и не прислушаться к словам местных?

– А вам?

– Что?

– Вам тоже билеты продали?

– Не знаю, – Милдред нахмурилась, удивляясь, почему никто прежде не задал ей настолько простой вопрос. И почему сама она задалась им лишь сейчас. – Не… знаю.

Она ощутила растерянность. И слабость.

– Я… не очень хорошо перенесла дорогу. Летом здесь жара неимоверная, да и Элли… мы выпили. Ей ничего, а мне стало дурно. Потом я спала. Помню, когда мы вывалились из того автобуса, мне хотелось упасть в песок. Элли отвела меня куда-то в тень, усадила на чемоданы и велела ждать. Потом… ушла. Я ждала. Я думала, что не хочу ни в какой Битбен. И что мы точно туда не попадем. Людей было столько, что казалось, этот город их не способен вместить.

Пару раз к Милдред подходили парни. Кто-то спрашивал, не плохо ли ей или, может, врач нужен? Предлагали воду и пиво.

Кто-то пробовал познакомиться.

Но в большинстве своем люди оставались равнодушны к ней. Их было много, людей. Они толкались. Громко говорили. Орали и пытались перекричать друг друга. О чем-то спорили. Ругались. Ругали Милдред и ее чемоданы, но потом все же обходили ее.

– Потом Элли вернулась и сказала, что нам очень повезло, что мы уезжаем немедленно… я не знаю, откуда она взяла билеты. Помню, что подумала, что не хочу ехать.

Лука подвинул тарелку с куском пирога.

– Шоколадного торта здесь нет. И пирог вчерашний, но вроде неплохой. Мяса надо?

– Нет.

В животе противно заурчало. Мясо будет лишним, а вот пирог – вполне себе удался. Надо бы еще пару плиток шоколада прикупить, потому как, чувствуется, ей не раз еще придется говорить с людьми.

– В автобусе тоже было жарко. Я там задыхалась. А Элли, она куда легче переносила и дорогу, и жару. Она была очень… веселой. Жизнерадостной. И во всем видела только хорошее.

А этот ублюдок забрал ее. И сделала чучело.

– Но теперь я думаю, она купила билеты с рук. Слишком быстро она вернулась. Очередь… люди, проведшие в очереди пару часов, становятся агрессивными. Они не пропустят девушку лишь потому, что у нее симпатичная мордашка. Даже если кто-то поддастся, то остальные будут против. Да, она купила билеты с рук.

Милдред повторила это, убеждая себя, что вывод, хоть и логичен, но все равно скоропалителен.

– И значит… он ее видел. Он с ней говорил.

– Он ли?