Драконий бог Нары

Чиаки изумленно вытаращился на нее:

— Так…

— Окна вдруг бились, дом трясся, машины чуть не сбивали… А я слишком сильно испугалась, чтобы выходить из дома… И еще папа умер так неожиданно… — Наги замолкла, глядя в землю. — Леди говорила что-то про проклятие… я… — она спрятала лицо в ладонях. — Я ничего больше не знаю…

Чиаки, нахмурившись, не спускал с девушки глаз.

«Кто-то пытается убить ее?»

Кто за этим стоит? И тот человек… его цель — эта девочка? Или?

«Или Хирагумо?»

Вчера он не смог как следует разглядеть, но… Цукумогами, заключенный в Наги… Не похоже, что она в курсе всего этого.

«Кто это?»

Чиаки состроил недовольную гримасу. В любом случае, они должны защитить эту девочку. А если тот человек нацелился на Хирагумо, то ее нужно увезти отсюда, а то рано или поздно вовлекут и ее.

«Но как?»

Пока Чиаки обмозговывал проблему, Наги продолжала кусать губы. Взглянув в ее умоляющее безнадежное лицо, Чиаки ободряюще похлопал Наги по спине:

— Ну-ну, взбодрись! Все будет хорошо! Клянусь, в следующий раз я не допущу, чтобы ты пострадала.

— А?

— Это я виноват, не досмотрел. Я должен был защитить тебя. Короче, твой порез — моя вина, так прости, ладно?

Наги удивленно воззрилась на Чиаки:

— Вы… защищали меня?

— Ага, хотя в нашем случае «немножко слишком поздно» самое оно будет.

— Тогда, тогда, — в глазах девушки затеплился свет. — Вы — слуга Драконьего бога?

Чиаки невольно расширил глаза:

— Чего?

Глава 5: Защитный вал

Чиаки проводил Наги в Бисямон-сан Сиги, так же известный как храм Чогосонси[26] горы Сиги. Это был большой храм, в котором множество верующих собирались поклониться небесному королю Бисямонтэну. Его построил принц Сетоку[27] на полпути к вершине Сиги, в том месте, где Бисямонтэн впервые появился в Японии, а позже, в эпоху Хэйан[28], перестроил верховный священник Мерэн[29], но даже теперь сюда приходили верующие. А в Месяц, Год и День Тигра, когда — по преданиям — явился Бисямонтэн, храм был до отказа набит пилигримами со всех концов страны. Стоя в магазинчике у ворот перед рядом приносящих удачу тигров из папье-маше, Чиаки подавил вздох. По настоянию Наги он привез ее сюда, но все-таки думал, что ходить по храмам — довольно-таки странное занятие для девушки. Потом они вышли к храму, Чиаки разглядывал спутницу.

— Вы здесь впервые, Чиаки-сан?

— А? Ну да, — отозвался Чиаки.

Хотя при этом он немного покривил душой: нет, на самом деле он был здесь много раз, но как же давно…

«М-да, этот храм и вправду принадлежит Бисямонтэну…»

Такеда Синген, тоже будучи ревностным адептом, оставил после себя письмо, могущее поведать о его обращении в веру.

Хотя Сиги в первую очередь славилась храмом, но было еще кое-что: когда-то здесь стояла цитадель Мацунаги Хисахидэ — замок Сигисан[30]. Замок стоял на другом склоне, но во время нападения Оды вражеские силы сожгли его дотла вместе с храмом Чогосонси. Позже замок отстроили, но забросили, позволив ветрам и непогоде не оставить и камня на камне. Теперь же лишь следы раскопок да выжженный рис указывали на место, где когда-то возвышалось здание.

«Мацунага Хисахидэ, надо же…»

Чиаки, нахмурившись, смотрел на Наги, а та, совершенно позабыв о ране, весело окликнула:

— А вот и главный храм! Смотрите под ноги!

— О, ладно…

Большой храм стоял около скалы, на платформе, к которой вели каменные ступени. Естественно, храм был битком набит туристами. Отдав дань уважения, Чиаки и Наги облокотились на перила платформы и принялись рассматривать расстилающийся внизу Санго.

— Мама приводила меня сюда молиться, даже когда я была совсем маленькой.

Чиаки покосился на девушку. Наги, подставив лицо ветру, улыбнулась:

— Мы сюда столько вдвоем ходили, что он для меня просто как задний дворик.

— …

— О, вот оно! — Наги внезапно схватила Чиаки за руку и потащила к прилавку, на котором выстроился целый ряд разноцветных амулетов.

— Ух!

Среди них была и знакомая тигриная голова в профиль, желтая с черными полосками.

— Эт-т-то…

— Разве не мило? Это тигр-амулет. Чиаки-сан, вы что, не любите тигров?

— Что? А… ха-ха-ха! — и Чиаки судорожно захихикал.

Когда они спускались по лестнице, Наги снова заговорила:

— Мама… она умерла полгода назад…

Чиаки видел, какой одинокой она выглядит и как печально смотрит под ноги.

— Когда она заболела, то повторяла снова и снова: «Хочу вернуться домой, к твоему отцу. Хочу вернуться в дом, откуда виден океан».

— Виден океан?

— Да, это про дом, где мы жили, когда я была маленькой, — губы Наги тронула улыбка. — Понимаете, здесь в Наре нет океана.

Чиаки вопросительно взглянул на нее:

— Наги?..

Но девушка снова шла, пряча лицо. Чиаки, вспомнив о тайном и недальновидном браке ее родителей, задумался.

— У меня только один папа. Раз и навсегда. Мама умерла из-за этого мерзкого человека, — наконец, выговорила Наги негромко, но уверенно. — Это он во всем виноват.

Чиаки вздрогнул и потемнел лицом, но тут девушка повернулась к нему и улыбнулась, будто забыв о только что сказанном:

— Вот эта дорога ведет к вершине, а там стоит храм Кюхачи-сан[31]. Хотите сходить?

— Кюхачи-сан?