Драконий оборотень

Не прошло и часа, как столица содрогнулась под тяжелой поступью двадцати пяти могучих ящеров, шагающих по улицам города и крушащих все на своем пути. Они не гнушались ничем — ни магическими заклятиями, ни собственной физической силой. Старое здание Медиата, а вместе с ним и добрая треть Диагона были превращены в руины в мгновение ока. Разъяренные триединые оказались поистине ужасны в своем гневе. Не ожидавшие подобного поворота событий, старейшины поначалу растерялись, но, придя в себя, тут же принялись действовать. Поначалу они еще пытались урезонить разбушевавшихся подростков обычными способами, однако это не дало никаких результатов. Триединые словно обезумели. Некоторые из тех, кто пытался еще противостоять им, были жестоко убиты — и тогда у Совета, наконец-то, попросту лопнуло терпение. Был отдан строгий приказ о безжалостном исстреблении всех рэтриаров — всех до единого… Ну, а рецепт избавления от этой напасти всегда был довольно прост. Знаешь, как говорят — выход из проблемы обычно находится там же, где и вход? И для рэтриаров этим выходом — ключом как к созданию, так и к уничтожению триединых — испокон веков были… драконы. Ты ведь знаешь, между нашими расами издавна существует договор, согласно которому мы обязаны приходить друг другу на помощь в случае опасности.

И вот тогда-то триединые испугались по-настоящему. Они прекратили сражение и разбежались из долины, словно мыши, прячась в лесных чащах, укрываясь в горных ущельях… Но что такое древесная или каменная преграда для зоркого драконьего ока? Одного за другим, с помощью драконов, мы переловили всех рэтриаров — и уничтожили их. И на этот раз мнения их родителей уже никто не спрашивал.

Торувиэль за дверью замолчала, видимо, полностью погрузившись в невеселые воспоминания, а я в задумчивости застыла в ванной, пытаясь представить себе, каково было тем эльфам, родителям, вынужденным смириться с уничтожением собственных детей ради безопасности всего Фьерр-Эллинна… Бр-р-р…

— Многие из моих соотечественников до сих пор не могут простить Совету эту его ошибку, — словно в ответ на мои мысли, медленно произнесла Торувиэль. — Все мы возлагали тогда огромные надежды на этих триединых. При должном воспитании и обучении, они должны были стать залогом нового рассвета и мощи Фьерр-Эллинна. Представь себе только, чего мы могли бы добиться, имея в своем распоряжении такую удивительную силу! Фьерр-Эллинн снова стал бы самым могущественным и процветающим из всех государств на Терране! Когда-то, давно, все эльфийские долины были единой державой, и наш Диагон был ее столицей — а что теперь? Все долины практически изолированы друг от друга, каждая живет сама по себе. Без постоянного притока свежей крови мы все просто обречены на постепенное вымирание. Подумать только, мы уже вынуждены периодически заключать браки с людьми, чтобы избежать этого! С помощью триединых мы могли бы снова объединить все разрозненные долины в единое целое. Это был бы новый расцвет нашей расы… — эльфийка на минуту умолкла, словно увлекшись представшими ее воображению перспективами, а потом вздохнула и мрачно закончила. — А в результате, эти проклятые триединые едва не стёрли с лица земли весь Фьерр-Эллинн. И всё только потому, что кое-кто не сумел вовремя заметить назревающий мятеж… Надеюсь, благородный Туиллатар до сих пор плохо спит по ночам, — добавила она неожиданно с изрядной долей злорадства.

— Туиллатар? А он-то здесь причем? — удивилась я. И, выбравшись, наконец, из ванны, плотно завернулась в большое и мягкое полотенце.

— Притом, — мрачно ответила Торувиэль. — Это ведь именно его внебрачный отпрыск был тем самым зачинщиком, подбившим остальных триединых на мятеж… Прояви Туиллатар в свое время хоть немного больше проницательности и твердости в обращении с собственным сыном — и всего этого кошмара можно было бы запросто избежать.

Я открыла дверь и в изумлении воззрилась на эльфийку.

Вот так дела! Оказывается, у Туиллатара был сын — триединый…

Мне вдруг вспомнилось, как тогда, на болотах, Сев упомянул в разговоре с Ллиотаром, что Председатель эльфийского Совета придерживается довольно свободных взглядов на закон об уничтожении рэтриаров. И вот теперь выясняется, что его собственный сын стал в свое время причиной этого самого вынужденного уничтожения! Вот уж, и впрямь, чем дальше — тем интересней… Надо полагать, эльфы были тогда ужасно разочарованы подобным исходом дела. Странно, что после такого фиаско они не сместили Туиллатара с его должности. Впрочем, возможно, они как раз посчитали лучшим наказанием для него продолжать занимать свой пост — и быть вынужденным постоянно находиться у всех на виду, тем самым не давая окружающим забыть о собственной ошибке? Ну, а живут эльфы до-олго — и память у них хорошая… особенно, на плохое. Что ж, пожалуй, Туиллатару можно было даже посочувствовать.