Драконий пир

— Один Бог знает, — боярин помялся. — Вернее, про двух из них я тоже знаю. Двое из них оказались слишком жадны. Пришли, когда я уже заседал в совете у Владислава, и грозились, что спалят мой дом тоже, если не дам ещё денег. Сказали, что свирепого сторожевого пса всегда можно угомонить метко пущенной стрелой, и что даже каменный дом легко вспыхнет, если кинуть в окно несколько вязанок хвороста, пропитанного горючим маслом. Пришлось приказать слугам, чтобы схватили этих двоих поджигателей и убили на месте. Отправить поджигателей в городскую тюрьму я не мог, ведь они бы начали болтать там лишнее. Пришлось устроить расправу над ними в моём собственном доме. А мои слуги, конечно, желали защитить меня и потому выполнили мой приказ убить, но выполнили неумело. Пришлось перестилать пол в столовой. Он оказался весь залит кровью, и никак не удавалось отскрести.

— А расскажи мне про расправу в тронном зале, — Владу вдруг увиделось некое сходство между расправой над двумя разбойниками и расправой над тремя боярами, пусть те бояре в отличие от разбойников оказались людьми честными. — Как были убиты Станчул Хонои, Радул Борчев и Нан Паскал?

— А что рассказывать? — теперь Мане сделался безразличным. — Пришлось убить троих дураков, которые захотели плевать против ветра. Правильно говорят, что тот, кто плюёт против ветра, только усы себе оплюёт.

— К чему это ты вдруг поговорками заговорил? — не понял Влад.

— Да потому что до сих пор не могу понять, на что надеялись те трое, — всё так же безразлично ответил Мане. — Когда твой брат умер, а Нан сгорел, то все бояре собрались на совет во дворце и согласились, чтобы новым государем стал Владислав. А эти трое не согласились и начали обвинять всех подряд в предательстве. Началась драка. А тут Димитр зачем-то позвал стражу, и стало только хуже, потому что мы все явились на совет безоружные, а стража была при мечах, и Радул Борчев отобрал у одного стражника меч, начал размахивать.

Влад живо представил, как Радул Борчев — пожилой боярин с полуседыми усами — крутится посреди залы, рассекает мечом воздух и кричит что-то вроде: "Не подходи!". Этот человек всегда отличался излишней гордостью, а тогда, когда стража попыталась схватить его, разнять разгоревшуюся драку Радула с боярами-предателями, то, наверное, он увидел в этом урон для своей чести, поэтому стал сопротивляться и даже отобрал у стражника меч.

Мане меж тем рассказывал:

— Другие стражники пытались обезоружить смутьяна. Со стражниками схватились Станчул Хонои и Нан Паскал.

Радул Борчев выглядел грозным и опасным с мечом в руках, а боярин Димитр, начальник княжеской конницы, наверное, сам пожалел, что позвал стражу, но отступать казалось уже поздно. Он велел стражникам, слегка растерявшимся после того, как у их товарища оказался отобран меч, обезоружить Радула. То есть несколько человек разом кинулись на одного. Несправедливо!

Влад будто своими глазами увидел, как рыжий Станчул Хонои и русоволосый Нан Паскал стали защищать того, на кого накинулась стража.

В самом деле, казалось непонятным, на что они надеялись. Нан Паскал, возможно, надеялся на свою удачу, ведь считалось, что тот, кто родился на Пасху, проживёт долгую жизнь, и удача станет сопутствовать ему во всём. А Станчул Хонои на что полагался? Неужели, тоже на удачу Нана Паскала? Увы, её не хватило даже на одного человека — не то, что на двоих.

— Окончилось всё печально, — подытожил Мане и добавил с усмешкой: — Одно хорошо — отмыть пол после этой кровавой драки дворцовые слуги всё-таки сумели.

Влад невольно отметил, что собеседник, как и он сам, тоже иногда пытался пошучивать. Они оба, казалось, совсем очерствели, но в то же время только так можно было смотреть на всё произошедшее ясным взором, не затуманенным никакими чувствами — возмущением, злостью, гневом. Мане даже угрызений совести не испытывал и говорил о своих сообщниках так, как будто он не сообщник им, а судья.

— А если б повернуть время вспять, ты бы поступил хоть в чём-нибудь иначе? — спросил Дракулов сын. — Да, ты говорил, что ход событий зависел не только от тебя, и что нельзя восполнить своим умом чужую глупость, но всё же.

— А разве теперь время не повернулось вспять? — в свою очередь спросил Мане.

— Конечно, нет, — ответил Дракулов сын, — ведь я ни за что не позволю себя убить так, как были убиты мой отец и брат. Я не повторю их судьбу.

— Нет-нет, — как-то очень мягко произнёс Мане. — Я подразумеваю куда более ранние времена. Те времена, когда твой отец ещё не сделался государем и жил в Трансильвании в городе Шегешваре. И возвращению тех времён я рад. Ведь в то время твой отец ещё не совершил никаких ошибок, и я не ненавидел его, а оставался верным слугой. Я хотел, чтобы твой отец взошёл на престол.

Влад задумался и решил, что, пожалуй, настал удобный случай, чтобы потребовать от Мане услуги, а боярин всё говорил: