Драконий жемчуг

Море подхватило Сон Ёна, подержало бережно в ладонях-волнах, точно любующаяся ребенком мать, и пропустило, торопящегося, вниз. Вода оказалась не чернильно-темной, какой виделась с поверхности. Как в послезакатном небе, здесь тоже различались десятки и десятки приглушенных оттенков. Да еще, будто отблеск далекого пожара, над головой разливалось золотистое зарево сегодняшней необычной луны. Этот отблеск ложился и на движущиеся голые руки-ноги девушки, выделяя ее из черно-зелено-серебристого окружающего. Словно подчеркивая, что она не отсюда, как бы прекрасно и глубоко ни ныряла, насколько бы долго ни задерживала дыхание. Ха На – дитя двух стихий, земли и воды, проводник между тем и этим миром…

Сон Ён очнулся. Что это он расфилософствовался под водой? Уже скоро выныривать, а они еще не добрались до…

Добрались.

Слегка двигая руками, Ха На зависла над основанием одного из Когтей Дракона. Странная луна дотянулась своим лучом и сюда, как бы указывая им путь. Но и само хранилище светилось изнутри, словно окошко далекого дома. Кто же зажигает в древнем святилище волшебные подводные огни?

Ха На ткнула рукой вверх. Он качнул головой: воздуха пока хватало. Проследил, как, быстро двигая ногами, ныряльщица устремилась из воды, и приник лицом к трещине в камне. Никаких горящих светильников внутри тесного, подобно раковине, хранилища не было.

Сияла сама жемчужина.

Вовсе она не была красной, разве что розоватой. И свет от нее исходил теплый, ровный, уютный. Манящий. Сон Ён просунул в щель железный крюк – таким ныряльщицы обычно отламывают от камней раковины моллюсков, – поднажал, упираясь ногами в дно. Неудачно – он то и дело норовил оттолкнуться и уплыть, лишь за железку удерживался. Помогла вернувшаяся хэнё. От веса и усилий двоих людей плита наконец поддалась. Немного, но достаточно для попытки. Торопливо, обдирая кожу, Сон Ён просунул руку внутрь, пошарил, продвинулся чуть дальше…

И с воплем, выплеснувшим из легких остаток воздуха, не всплыл – вылетел из воды! Вынырнувшая следом Ха На с изумлением смотрела, как он вертится, со стонами и проклятьями хватаясь за правую руку.

– Она тебя что, укусила?

Тряся кистью в воздухе, Сон Ён злобно оскалился.

– Обожгла!

– Ка-ак?

Он продемонстрировал изрядно ободранную руку: на покрасневшей ладони уже вздувался волдырь.

– Хм… может, жемчуг покрыт каким-то ядом? Защита от грабителей.

– Еще не легче! – простонал Сон Ён. – Я что, сейчас забьюсь в конвульсиях и прямо здесь скончаюсь?

– За столько времени действие яда уже ослабло, – успокоила его хэнё. Добавила задумчиво: – Скорее всего. Ты пока погоди помирать, я сплаваю гляну.

Набрав воздуха, вновь нырнула беззвучной рыбкой. Сон Ён оглянулся на гребцов, настороженно наблюдавших за ними из лодки неподалеку.

– Эй, киньте мне какую-нибудь… э-э-э… тряпку!

…Вот и почему в него запульнули его собственной чогори?

Безмозглая хэнё уже просунула руку в святилище; ничему его печальный опыт не учит! Он ведь и прикрикнуть на нее сейчас не может, только ускориться. Но, когда Ха На отлепилась от скалы, в ее вытянутой руке сиял огонь.

Светящаяся жемчужина.

Еый поджу.

Настоящая еый поджу!

Девушка вскинула голову и жемчуг ему навстречу. При розоватом свете было видно, что она улыбается: пузырьки воздуха, словно бисер, срывались с крепко сжатых губ и уносились вверх. Сон Ён осторожно протянул руку… и, отдернув, отпрянул: жемчужина ярко вспыхнула, даже на расстоянии обжигая жаром. Удивительно, как еще вода вокруг не вскипела!

А девчонка продолжала удерживать находку, как ни в чем не бывало: только руку отвела, любуясь. Однако свет, такой вкрадчиво-уютный, когда еый поджу находилась в своем укрытии – заманивала их? – казался теперь тревожным и даже опасным. А ну как жемчуг еще что-нибудь этакое вытворит? Например, вспыхнет-взорвется прямо в пальцах хэнё? Или внезапно заявятся охранники? Ведь запер же ее кто-то когда-то в подводном святилище… или подводной тюрьме? А вдруг этот кто-то все еще жив? А вдруг несется сюда с невозможной скоростью и со всей возможной мощью и яростью?

Нимало не озадачившись своим буйствующим воображением и нахлынувшим чувством опасности, Сон Ён энергично ткнул рукой вверх. Ха На кивнула, но оттолкнулась от камней медленно, как бы нехотя, словно вес драгоценности притягивал ее ко дну. Плывший сзади Сон Ён то и дело подталкивал ныряльщицу: от раздражения та даже попыталась лягнуть его; еле увернулся.

Не дав ни себе, ни ей отдышаться, схватил прижимавшую к груди жемчуг девчонку за шиворот, таща к лодке и командуя гребцам отплывать. Мужчины подымались, потягивались, вовсе не собираясь ускоряться от его грозных, но пока далеких криков. Ну погодите, доберусь я до вас!

Они почти успели.

Или безнадежно опоздали – это как посмотреть.

Ибо результат был одинаков.