Драконий жемчуг

И только духи и звезды видели, как, свернувшись кольцом вокруг маленького дома, всю ночь сторожил ее зеленый дракон…

* * *

Глава уезда до крайности нервничал: губернатор нагрянул так неожиданно! Ни один из осведомителей, которым чиновник Ли щедро приплачивал на протяжении многих лет, не подал вовремя упреждающую весточку из столицы губернии. Существовала, конечно, большая вероятность, что приезд связан с внезапно вновь оказавшимся в королевской милости министром. Это подтверждалось и тем, что, едва успев передохнуть с дороги, губернатор изъявил немедленное желание нанести визит Ким Хён Чжи, упрямо остававшемуся в прежнем убогом жилище.

Но…

У прожженного главы уезда все телесные волоски вставали дыбом от предчувствия близкой опасности. Он улыбался, кланялся, потел под надетым по случаю приезда высокопоставленного лица праздничным нарядом, а сам лихорадочно соображал, в надежном ли месте спрятаны тайные приходные книги, вовремя ли убраны с королевских складов неучтенные подати и насколько хорошо прикормлены губернские ревизоры.

Губернатор с министром по-свойски сидели друг против друга на террасе, пили китайский чай, угощались сладкими пирожками и морскими гадами, что сноровисто подрезала и подавала крутящаяся рядом молоденькая хэнё (кстати, смазливая мордашка; надо девчонку потом призвать через управляющего), улыбались, вспоминая минувшие дни и общую молодость, и чиновник Ли постепенно успокаивался: все-таки вот она, главная причина приезда господина Чон Хон Ги!

А коли внезапно взлетевший на прежние высоты министр пожалуется на неподобающее с ним обращение, всегда можно ответить, что если уж само королевское величество было введено злодеями в печальное заблуждение, чего же тогда ждать от ничтожного червя Ли Мэн Сока! Оставалось только выбрать подарок губернатору — чтобы дар был достойным, но не слишком роскошным для него, скромнейшего, добросовестнейшего и честнейшего уездного управителя…

А потом мимо вновь прошла маленькая хэнё, наклонилась, выставляя на стол новое угощение — особенно убого то смотрелось на драгоценном фарфоре, который он спешно прислал в дом министра, когда старый упрямец отказался перебраться в подобающее ему жилище, — и открыто и безбоязненно улыбнулась достойнейшим янбанам. Вот ведь… невежа! Ну зато с таким бесстыдным нравом легче будет поладить! Ли Мэн Сок уставился на старенькую одежонку девчонки, предвкушая скорейшие приятные открытия…

И вздрогнул, как будто его окатили ледяной водой.

Обернулся. У стены дома, скрестив на груди руки, высился долговязый мрачный парень. Сын министра и автор недавней нежданной и досадной находки — останков прежних хозяев этого дома. Как бишь его там? Какая жалость, что он в свое время запретил собственному любопытствующему чаду всяческое общение со ссыльным ровесником. Глядишь, были бы они сейчас первейшими друзьями, а там и до протекции, до переезда в столицу недалеко… Чиновник поклонился младшему Киму с подобающим достоинством, но очень приветливо. И был крайне раздосадован, когда юнец даже не шевельнулся, угрюмо уставившись ему в переносицу — по ощущениям, будто стрелу вонзил. Аж рука зачесалась выбить спесь из сопляка палками да плетями! Но нельзя, нельзя, вот ведь жалость какая!

— Очень рад был повидать моего дорогого друга…

Как будто губернатор до этого времени и не подозревал, что его давнего приятеля доставили на остров! И будто не самолично распорядился передать высокопоставленного ссыльного в уезд, возглавляемый им, Ли Мэн Соком! Не переставая любезно улыбаться и кланяться, чиновник внезапно и крепко задумался: а вдруг он неправильно понял распоряжение губернатора «присмотреть как следует»? Да нет же, такой опытный интриган и политик никогда не станет рисковать своим положением ради каких-то зыбких прошлых привязанностей!

Так, старики прощаются, пора отправляться, угощение давно на столах, да и милашки кисэн скучают в ожидании. Чиновник Ли уже взглядом указал управляющему на палантин — поднести поближе, — однако услышал продолжение:

— …Но прибыл я сюда не только ради встречи с господином министром…

Грузный губернатор с трудом повернулся, нашел взглядом младшего Кима и поманил к себе:

— Подойди-ка поближе, юноша!

Уездному начальнику очень хотелось, чтобы министерский сын и здесь нарушил все правила вежливости, но нет: подошел поспешно, отвесил поклон почтительный и замер, всей своей позой выражая внимание и готовность. Умеет, когда захочет! Юный негодяй.