Драконоборец

В каком-то деревенском трактире он столкнулся с менестрелем, исполнявшим - кто бы мог подумать! - песню, посвященную его собственным приключениям. В песне его называли Ричардом Драконоборцем, и приписывали ему такие поразительные качества, как будто бы он был не заурядным рыцарем, а героем вроде сэра Гильома. К счастью, менестрель, который пел эту балладу, не подозревал, что герой его песни сидит прямо перед ним. И мудрено было бы заподозрить что-нибудь подобное - ведь настоящий Ричард вовсе не был так красив, могуч и вообще великолепен, как герой баллады. Просто покрытый дорожной пылью странствующий рыцарь с запавшими щеками, жёсткой щетиной на лице и красными, ошалевшими от постоянного недосыпания глазами.

Алисон и Невилл, вовремя предупреждение о его возвращении, на правах родственников выехали Ричарду навстречу. После первых поздравлений и объятий они сообщили, что дома ему готовят праздничную встречу, да с таким размахом, словно Ричард не смог чудом выпутаться из нелепой и опасной ситуации, а, самое меньшее, с победой возвращается с войны.

- Ты уж прости, но с Ригелем у нас все с самого начала пошло наперекосяк, - сказала Алисон. - Отец заметил, что я забираю с кухни хлеб, вино и сыр, и заподозрил, что ты прячешься где-то неподалеку. Выследил меня, и нос к носу столкнулся с Ригелем. Нам ещё повезло, что там, кроме Филиппа и меня, был ещё Невилл. У него всегда гораздо лучше получалось успокаивать отца. Я бы в жизни не смогла так заговорить ему зубы, чтобы он сходу не набросился на Ригеля с Филиппом. Но потом отец немного отошёл. Ригель ему даже понравился.

- Но все равно, как я его ни умолял, он сразу же выдал нас маме, - вклинился в беседу Невилл. - Она, как назло, как раз гостила в замке лорда Роджера. Он пригласил нас с ней к себе, чтобы мама могла развеяться и отдохнуть. Как я его ни уговаривал и не пытался убедить, что о драконе ей будет спокойнее не знать, он все равно все рассказал, едва вернулся в замок.

- Да уж... Даже трюк "не надо ее волновать, у матушки слабое сердце!" не сработал, - подхватила Алисон. - Если честно, я за его сердце куда больше волновалась. Мы-то все остались с Ригелем, а он поехал в замок, чтобы вывалить Эмилии все эти новости. А ты же ее знаешь. Она из-за подгоревшего пирога может брюзжать неделю. А уж о том, как она среагирует на сообщение о Ригеле, даже подумать было страшно... Я не знаю, что он ей сказал, но два часа спустя Эмилия сама примчалась в лес, чтобы посмотреть на дракона. А потом внезапно заявила, что, раз ты взял Ригеля c Филиппом под свою защиту, они должны жить на твоих землях, а не у соседей. А уж как она набросилась на меня с Нелли - это надо было видеть. "Вам же не по десять лет! Как можно было играть в эти ваши глупые детские игры в таком важном деле!" - передразнила Алисон.

- А где Филипп? - забеспокоился Ричард. - Его хоть она не стала обвинять? Почему он не с вами?..

- Да не беспокойся ты, все с ним в порядке. Он, кажется, лучше всех разобрался, как нужно с ней разговаривать. Прикинулся пай-мальчиком и так ее разжалобил рассказами о своей жизни у лорда Освальда, что она его даже попрекать не стала...

- Ну, там ведь и правда было, от чего разжалобиться.

- Так я разве спорю?.. Не об этом речь. Просто надо было видеть, как он это делает. Понял, видимо, что тут одно из двух - или Эмилия начнёт его жалеть, или она его на месте в порошок сотрёт за то, что ты втянул семью в такой скандал. Вот и прикинулся бедным сироткой... Глаза долу, вид несчастный-разнесчастный, и через каждое слово - сожаления о том, как он тебя подвёл. Даже тётушка Эмилия размякла.

- А что он тогда с вами не приехал?

- Мы его звали, но он застеснялся. Мол, кто я такой... и Ригеля будет не с кем оставить... Можно подумать, Ригель без него не обойдется!

Последние слова Алисон заставили Ричарда заподозрить, что Филипп вовсе не притворялся и не ломал комедию перед леди Эмилией. Скорее всего, ему и впрямь было очень неловко перед семьёй Ричарда за то, что из-за него близкий и любимый ими человек сперва навлек на себя кучу несправедливых обвинений, а теперь и вовсе собирается драться с Гильомом. Вряд ли Филипп так уж ясно представлял, насколько Орси превосходит Ричарда, как фехтовальщик - хоть он и наблюдал их первый поединок, но он слишком плохо разбирался в этом деле, чтобы понять то, что было бы с первого взгляда очевидно знатоку. Но он не мог не понимать, что бой с Гильомом - в любом случае дело серьезное, и что Ричард рискует ради него своей жизнью.

Силуэт знакомого замка на холме был отчетливо виден с дороги, и Ричард, не утерпев, послал коня в галоп.