Драконов бастард

— Почтенный чар, ваше могущество, в Ордерзее о вас уже все знают, вести о маге, везущем по стране короля зуланов, добрались до столицы с месяц назад! Отцы города послали нас встретить и эскортировать вас с почетом! — Офицер слегка наклонился вперед. — Он там, под тканью?

— Да, он в клетке.

— А возможно ли взглянуть на него?

Тобиус задумчиво потер переносицу, глядя на военных. Он вдруг понял, что ни один из этих бравых ребят еще ни разу в жизни не видел живого зулана.

— Он отказывается от пищи и выглядит слабым, так что зрелище не впечатляет. Подождем до тех пор, как я смогу сдать его на руки слугам правосудия.

Офицер с готовностью кивнул и, отдав приказ подчиненным, поехал во главе эскорта, прямой как палка, посаженная на коня, гордый, красивый, нарядный.

В открытые Королевские врата Ордерзее повозка въехала, встречаемая толпами ликующих людей. Ошеломленному волшебнику махали руками, многие горожане выкрикивали что-то. Какой-то мелкий служащий, посланный Магистратом, попросил Тобиуса идти впереди повозки, как подобает герою, а сам повел битюга следом, держа под узды.

Волшебник не стал пытаться объяснять, что геройские почести должно получать героям, а ему нужно передать своего узника на руки стражам королевского правосудия, и не более того. Его бы просто не послушали. Каким-то образом миссия по наискорейшему успокоению послевоенного Ривена и распространению вести о победе вылилась в это странное народное ликование, и люди, обрадованные тем, что беда обошла их стороной, решили вдруг отметить это событие. А еще все хотели увидеть живого зулана.

Маг шагал по широкой улице, жалея, что не может спрятаться от взглядов людей, чествовавших его. Им бы чествовать Травеора Альдемарка и тех, кто защищал королевство там, на западе, но жители столицы просто не знали о них, как и о многих других храбрецах, воевавших в первых рядах.

Городская стража проложила ему путь с окраин столицы до площади Озворнея. С клетки стянули ткань, являя народу его обидчика, истощенного, исхудавшего, но все еще пугающего гиганта. Тобиус открыл клетку, и под его присмотром Крон был закован в цепи, один из кандалов уцепился за его запястье, еще два обхватили щиколотки, и все они были объединены цепью так, чтобы пленник не мог ни широко шагать, ни высоко поднимать руку. Несмотря на слабость, зулан смог встать на ноги, окруженный пикинерами и арбалетчиками. Под крики толпы его повели к центру площади, где был вбит большой железный столб… с короткой цепью.

— Я думал, его посадят в тюрьму и осудят, — сказал Тобиус кирасиру, который восседал на спине красивого боевого коня. — К чему все это?

— Народ желает вершить большое поругание над этой нечистью, чар! — ответил тот, подкручивая ус с таким самодовольным видом, будто сам взял зуланского вождя в плен. — Зачем судить этого нелюдя, он виноват уж тем, что он то, что он есть!

— Он виноват в том, что по его вине умирали люди и разрушались судьбы, а не в том, что он чудовище. Безусловно, он должен быть прилюдно казнен за свои злодеяния, но не замучен насмерть. Он многих погубил, но никого не мучил пытками или унижениями…

— О, чар, со всем почтением, но скажите это тем, чьих жен и детей сожрали одноглазые выродки! — ответил офицер.

— Эти жены и дети остались далеко на западе, в городах, которые сражались… которые…

Вновь поняв, что его никто не станет слушать, волшебник раздраженно умолк и стал смотреть, как мелко шаркают по брусчатке ступни того скелета, который еще совсем недавно был Ужасом Запада. Живучесть зуланов сыграла с Кроном злую шутку: его истощавшее тело упорно продолжало жить, несмотря на желание разума умереть. Люди выкрикивали проклятия пополам с одобрительными возгласами, призывающими посадить эту тварь на цепь поскорее.

— Постойте, — сказал волшебник, прибавляя шаг. — Снимите с него цепи.

Стражники остановились сразу, но со вторым требованием помешкали. На них со стороны смотрели не только рядовые горожане, но и высокопоставленные и уважаемые отцы города, члены совета Магистрата.

— Но, чар…

— Я гарантирую, что он не сбежит! Раскуйте его и отойдите подальше, я должен сказать этому монстру прощальное напутствие, прежде чем уйду! Ну же!

Нерешительные, но сгибающиеся под его давлением стражники расковали зулана и поспешили оказаться подальше от него. Арбалетчики же и мушкетеры выбрали позиции, с которых им удобно будет стрелять по чудовищу, чтобы не задеть волшебника. Многоголосая толпа притихла.

Однорукий, покачивающийся от слабости нелюдь нависал над волшебником, согбенный и неспособный держаться прямо.

— Ты видел палку, желтоглазый? — прохрипел Крон. — Железную палку. Да, ты видел ее.

— Да.

— Я оказался прав. Недаром же я кое-чему учился у вас, узнавал, как устроены мысли в ваших подлых мелких головах. Я был прав, но я не рад оттого. Они могут посадить меня на цепь, но не могут меня удивить. Это достаточно забавно.