Драконовы печати

— То, что я не испытала ужаса? Вашего брата это тоже сильно удивило.

— Да, это как-то выбилось из наших предположений.

И снова замолчал. Я предположила:

— Но удивило вас и не это?

— Не это. Сложно объяснить, — он говорил непривычно тихо и с длинными паузами. — Ощущение, как будто ты — я даже не знаю — единственная? — Я вздрогнула, но перебивать не стала. — Какое нелепое слово. Не смейся, страшилка, я пытаюсь описать точно, но точнее не выходит.

Смеяться я уж точно не собиралась. Именно это почувствовала и я. И, замерев, слушала, как он почти дословно описывает мои собственные мысли:

— Чувство, что прямо в этот момент я готов умереть, потому что никогда больше не буду так счастлив. И что убить меня можно только одним — если ты так и не станешь… единственной? — он уже во второй раз произносил это слово с вопросительной интонацией. Помолчал, а потом добавил другим, более легким тоном: — Наверное, ты начала мне нравиться слишком сильно, страшилка. Я ловлю себя на том, что мне хочется разругаться с Ориллой. Появилась к ней какая-то ненависть, что ли. Мое желание к тебе было самым обычным, но оно возросло от недоступности. Бесы! До тебя в моей жизни было столько женщин, значимость любой из них можно было подкинуть до небес, если бы кому-то пришло в голову поставить перед ней границу и сказать, что нельзя трогать.

Ах, вот какое объяснение он придумал. Я недовольно выдохнула, поскольку все очарование того самого момента разлетелось по ветру. Шах-Ра все свел всего лишь к нереализованному желанию и запретному плоду. А мне очень повезло, что он нечасто щеголяет в облике дракона. В привычном виде Шах-Ра оставался для меня тем же, кем был — любимым мужчиной Ориллы, который избалован женщинами и долгой жизнью, но в моем сердце ничего не задевает.

— Мне не хотелось бы продолжать этот разговор, государь. Могу я идти?

Я посмотрела на его профиль теперь прямо, и он, почувствовав это, тоже повернулся.

— Страшилка, ты ведь понимаешь, что Орилла не сможет прикрывать тебя бесконечно? Сейчас я не имею права забрать тебя себе, если только не решусь осознанно оскорбить государыню, но чем больше пройдет времени, тем больше тебе потом достанется. Меня, — он как-то не слишком весело улыбнулся.

Красивый, бесов сын, и хорошо об этом осведомлен. Потому и не знает, что такое отказ. Я ответила на вызов:

— Или же меня захочет ваш брат. Не думали об этом?

— Думал, — он слабо поморщился. — Пока ни один из нас не посмеет оскорбить Ориллу и сделать тебя своей наложницей, но служанка свободна в своем выборе. Прямо сейчас ты можешь просто выбрать. Это уже к Орилле не будет иметь отношения. Не станет же она диктовать своим слугам, кого им любить и с кем по доброй воле проводить ночи.

Я вскинула брови. Все-таки эксперименты Тхэ-Ра уже давали результат — еще совсем недавно я бы уже бежала вниз по лестнице, а теперь почти спокойно продолжала говорить:

— Мой выбор не изменился с нашего первого разговора, государь. Моя невинность будет отдана законному мужу и только ему. Как и вся я. Он будет для меня единственным, государь, этого требует не только мое воспитание, но и природа.

Он почему-то не разозлился, а ответил снова задумчиво:

— Единственным. Все это звучит так странно, непривычно. Ладно, страшилка, предлагаю не ссориться. В смысле, до тех пор, пока не появится повод для настоящей ссоры. Или пока Орилла не понесет дочь, например… Жаль, что это невозможно.

— Я и не собиралась с вами ссориться, государь.

— Тогда начнем по-другому. Зачем ты тут сидишь?

Я растерялась от резкой смены разговора, но не нашла поводов для лжи:

— Ваш брат посоветовал мне научиться перемещать свою магию. Сам он может это делать, но у меня не получается, сколько бы я ни пыталась.

Он кивнул и легко поднялся на ноги. Я вскочила следом, чтобы он не успел протянуть руку, как в прошлый раз. Посмотрел внимательно на мое лицо, потом перевел взгляд на живот:

— Разум действует по привычке, ему сложно перестроиться.

— Да, именно так мы и думаем с вашим братом. Вот и учусь перестраиваться. Магия должна с легкостью переплывать в ноги или руки, а то и вовсе заполнять все тело.

— Дай руку, страшилка, — он протянул открытую ладонь.

Я немного помедлила, но все же положила пальцы на его руку. Он их крепко сжал, обжигая, и закрыл глаза.

— Попробуй переместить ее в руку, а я попытаюсь помочь — буду притягивать и удержу здесь, если получится. Но не я ее перемещу, а ты сама, просто с небольшой помощью.

Я тоже прикрыла глаза и сосредоточилась. А потом, наоборот, расслабилась, потому что чувствовала, как энергия подтягивается к уже знакомому теплу. Я не приложила никаких усилий, только медленно выдохнула, открывая ей неожиданно освободившуюся дорогу. Представила, что прикасаюсь не к Шах-Ра-человеку, а к Шах-Ра-дракону, и вмиг ощутила прилив силы. Магия с легкостью прошла в грудь и остановилась там — именно потому, что я ее там остановила.

— Получается, — прошептала, не в силах поверить.

— Я чувствую, — тоже шепотом ответил он. — Продолжай.