Драконовы сны

— Яд и пламя, кто бы мог подумать! — пробормотал он, сжимая и разжимая кулаки, — чертов рифмоплет, откуда… Вильям, я беру свои слова назад — ты понимаешь много больше, почти все! Но как…

И он вновь умолк, оставив барда в недоумении и растерянности. Спросить же травника напрямую, в чем дело, тот не решился.

Птичий базар остался позади, теперь с обоих сторон тянулись слабо освещенные фонарями кварталы маленьких квартир на Гудмэн-филдс. Улицы здесь были чуть пошире и гораздо чище. Вильям остановился. Остановился и Жуга.

— Блумсбери-сквер вон там, — бард указал рукой. — Куда теперь пойдем?

— А что ты думаешь об этом?

— Я?

— Ты. Где мы можем их найти?

Вильям задумался.

— Они не походили на порядочных людей, — сказал он наконец. — Отребье. Навряд ли их нора на Гудмен-филдс или Сент-Мартин-Лейн — там дешевые мебелирашки. Уайтчепель им тоже не подходит. Скорее всего они где-нибудь в трущобах Клэр-маркет или Сент-Джайлс, а может…

— Думай быстрее.

— Не торопи меня, я же не был здесь почти два года!

— Короче, — сказал травник, — они могут быть в дюжине разных мест. Так?

— Ну, в общем, так, — согласился бард.

— Черт… — травник закусил губу. — Этого я и опасался.

Он быстро огляделся по сторонам. Повернулся к Вильяму.

— Ты прикасался к ней?

— К Гертруде? Н-нет… То есть, погоди-ка… — он зашарил по карманам и что-то протянул травнику. — Вот, она дала мне это.

В руке его была цепочка Герты с медальоном.

Травник со свистом втянул воздух.

— Вильям!..

— Я только сейчас вспомнил! — заоправдывался тот. — Я попросил у нее что-нибудь на память, я думал, что это тоже забрали… Что ты делаешь?

Жуга уже не слушал его, шептал какие-то слова, зачем-то лизнул серебряную каплю медальона, начертил в воздухе какой-то знак, замер и сосредоточился, полузакрыв глаза. Цепочка натянулась, медальон заметно отклонился влево и вперед.

— О боже… — выдохнул Вильям. — Она там? Там, да? Тогда это Сент-Джайлс. Нам надо торопиться. Эта штука… долго она будет так?

Травник поднял взгляд.

— Показывай дорогу.

… Спустя примерно четверть часа, Жуга остановился возле узкого четырехэтажного строения в каком-то переулке, медленно смотал цепочку и сунул медальон в карман.

— Здесь, — сказал он, отступил на два шага и принялся разглядывать обшарпанный фасад.

Вильям посмотрел наверх. Толкнул дверь. Та была заперта.

— Ты уверен?

— Да. Хорошо, что медальон лежал в тепле, иначе было бы сложнее.

— Стучаться будем?

— Нет. Они нас все равно не пустят. Не отходи так далеко — они тебя увидят в окна.

Травник так внимательно рассматривал стену, как будто хотел пробуравить ее взглядом. Барду сделалось не по себе.

— Что ты хочешь делать? — спросил он. — Опять колдовать?

— Колдовать? — Травник издал короткий смешок. — Вильям, я три дня греб на веслах, потом еще лечил раненых и управлялся с бурей. Как ни гони загнанную лошадь, быстрей она не побежит. Сейчас я могу рассчитывать только на свои руки и ноги… да и то не во всем.

— Я пойду с тобой. Дай мне какой-нибудь нож…

— Не дам, — отрывисто сказал тот, скидывая куртку на руки Вильяму. — Мы и без того по уши в дерьме, чтоб еще давать тебе оружие… Жди здесь, а если кто-нибудь появится, прячься в тень — они наверняка тебя запомнили. Если не вернусь, иди за Яльмаром. Быть может, вы еще успеете.

— Но как ты войдешь?

— Элементарно, Вильям.

Ученое словечко, подхваченное травником у Герты, вылетело само собой, заставив физиономию барда удивленно вытянуться. Жуга перехватил зубами кинжал Ашедука и принялся карабкаться по стене, цепляясь за малейшие неровности и выступы каменной кладки. Вильям напряженно следил за тем, как горец лезет вверх и вскоре понял, что целью его был чердак.

— Черт побери, — с оттенком восхищения пробормотал негромко бард, — карабкается что твой паук… Пожалуй, мне и в самом деле лучше будет подождать здесь.

В считанные минуты Жуга достиг крыши, бесшумно и ловко пробрался через нагромождение колпаков, дымовых труб и вентиляционных шахт, изогнулся и исчез в полукруглом провале слухового окна.

Вильям остался один.

А еще через минуту входная дверь чуть слышно заскрипела и начала открываться.

Чердак под низко нависшей крышей был захламлен донельзя. Темнота здесь была такая, что даже травник с трудом различал очертания сваленных в беспорядке предметов; единственным источником света был полукруг лунного света от окна. Осторожно, стараясь ничего не опрокинуть, Жуга нашарил дверь и так же осторожно ее приоткрыл. Послышался скрип, с петель посыпалась ржавчина, Жуга с трудом удержался, чтобы не чихнуть. Дверью на чердак давно не пользовались.

Ступени деревянной лестницы колодцем уходили в темноту. Жуга помедлил и двинулся вниз, стараясь держаться ближе к стене, чтобы ненароком не скрипнула доска.