Драконы

— Ты прав, голубоглазенький. Вот уже месяц из ночи в ночь мне снится один и тот же сон. Я каждый раз просыпаюсь в холодном поту. У меня даже седые волосы начали появляться.

— Расскажи мне о нем.

Адонай свернул карту, выбросил трубку и, устроившись поудобней, полностью погрузился в рассказ Боры.

— Мне снится замок. Этот замок мне не знаком, но нутром я чувствую, что это замок Ахтамар-Ксая в Гадесе. Я стою в своей спальне. На мне красное платье в пол с глубоким декольте. Все платье пестрит изумрудами и бриллиантами. Волосы собраны в косу. В нее вплетены красные шелковые ленты с золотыми узорами. На голове у меня золотая корона, в которой сияют кровавые рубины. Я стою возле зеркала и крашусь перед выходом. Дверь открывается и в нее входит Ману. На нем парадный мундир такого же цвета, как и мое платье. Его грудь увешана орденами, а на голове красуется корона с рубинами. Он просит меня поторопиться, так как бал уже начался. Я что-то ему отвечаю. Мол, без нас не начнут, и продолжаю краситься. Он соглашается и садится в кресло. Всем своим видом Ману показывает, что он спокоен, но я чувствую его раздражение. Я заканчиваю краситься и он, взяв меня под руку, выводит из спальни. Мы спускаемся по богато украшенной лестнице в тронный зал. В нем много людей. Все нарядные и все одеты в красные платья и мундиры. Играет торжественная музыка. Люди танцуют и веселятся. Ты и близнецы восседаете на золотых тронах в конце зала. Ману проводит меня через весь зал. Все расступаются перед нами. Мужчины преклоняют головы, а женщины замирают в реверансах. Мы присаживаемся на наши места по правую руку от тебя.

После этих слов Бора запнулась и отвернулась. На ее глазах появились слезы. Рассказ она продолжила, пытаясь перебороть накатившую на нее истерику. Адонай не отреагировал. Он не решился перебивать ее.

— Ты был одет в такой же мундир, как и Ману. Близнецы в прочем тоже. Все люди в зале выглядели одинаково. И оркестр, и официанты, и стража, и танцующие пары. Все были одеты в красные наряды. Ты встал и три раза хлопнул в ладони. — Бора не сдержалась и, упав на колени, зарыдала навзрыд. Адонай с трудом разбирал ее слова. Бора стояла на коленях и пыталась продолжать. — Ты поздравил всех нас с победой в войне. После этого нам раздали бокалы из тонкого хрусталя. В них было вино. Я долго смотрю на него, и мне кажется, что это кровь. Все улыбаются и хлопают. Ты произносишь тост и выпиваешь бокал до дна. Вслед за тобой осушают бокалы все находящиеся на балу. Не выпиваем только я и Ману. Его отвлекает, какай-то шум, а я не могу заставить себя выпить, так как уверенна, что в бокале кровь.

На Бору накатила очередная волна истерики, и она упала на черный пол астрального мира. Тут Адонай уже не выдержал. Он подбежал к ней и, приподняв, положил себе на колени. Бору всю трясло от напряжения. Из ее глаз текли ручьи слез. Она уже не могла продолжать свой рассказ. Адонай прижал ее к груди и нежно начал поглаживать по волосам. Бора вцепилась в его одежду так сильно, что ткань рубахи треснула и порвалась. Превозмогая истерику Бора, стиснув зубы и перейдя на рёв, все же продолжила.

— Мы с Ману остались одни. Мы носимся по залу, пытаясь вылечить людей, но все они мертвы. Они отравились вином. Все. Ты. Близнецы. Вы все лежите на полу, залитом кровью, и не дышите. Внезапно стеклянный купол зала разбился и в него влетел огромный монстр. От взмахов его перепончатых крыльев холодный как смерть ветер затушил все свечи. Он был огромного роста. Метра три, а может и еще больше. Я стою перед ним и смотрю в его зловонную пасть полную огромных клыков. На его лапах длинные когти, он идет ко мне. Немного наклоняется и из его пасти вырывается столб смертоносного огня. Ману хватает меня и отбрасывает в сторону. Затем он вынимает свою секиру и с криком бросается на монстра. Тот с легкостью разрывает моего любимого на две части. Я громко кричу и… В этот момент я всегда просыпаюсь.

Бора отстранилась от Адоная и встала. Ее по-прежнему колотило. Дыхание было прерывистым. Она захлебывалась от слез и все еще пребывала в истерике. Постепенно Бора начала успокаиваться и приходить в себя. Адонай еще некоторое время просидел на коленях, пытаясь переварить сон Боры. Затем он поднялся и подошел к воительнице. Он встал сзади и приобнял ее за плечи.

— Твой сон действительно ужасен, сестренка. Но я думаю не все так страшно. — Адонай старался говорить спокойно и ровно, как бы убаюкивая страдающую от истерики Бору. — Аркин как-то говорил мне, что сны, это видения, дарованные нам нашими далекими предками. В них мы видим либо прошлое, либо будущее.

— И что же вижу я?

— Прошлое. Помнишь, Айрек рассказывал нам о начале Великих Войн древности. Тогда гномы отравили всех человеческих царей. — Адонай повернул Бору к себе лицом и вытер слезы с ее глаз. — Этот сон предупреждение нам. Если мы погибнем, то без нас людям не победить в этой войне.