Драконы бумажной горы (СИ)

Губы Чайльда изогнулись, словно он хотел отмахнуться от этой мысли, но похоже, ласковое прикосновение Люмин остудило его пыл. Вздохнув, он не стал спорить и на некоторое время скрылся в комнате, после чего показался на пороге в поношенных джинсах и зеленом новогоднем свитере.

Итэр помог Чайльду принести с первого этажа стремянку, и друзья вскарабкались на чердак. Те, кто оказался там впервые, тут же восхищенно заохали — сокровищница прабабушки Миры умела произвести впечатление.

Зажигая по пути гирлянды, Чайльд добрался до рабочего стола с печатной машинкой и взялся за оставленные листы.

— Хорошо, — вздохнул он. — Допустим, истории прабабушки Миры — это не выдумки. С кем мы в таком случае столкнулись?

— Разве это не очевидно? — Фишль уперла руку в бок. — У него был ледяной посох, и он замышлял что-то недоброе. Единственный, кто подходит под такое описание — это Повелитель Метели.

— Повелитель Метели? — переспросил Кадзуха, который прежде не слышал легенду о драконах Бумажной горы.

Тогда Чайльд вкратце пересказал ему, Беннету и Ёимии сказку прабабушки Миры. Сидя на старинном чердаке в золотистом свете гирлянд, друзья тесно прижимались друг к другу: теперь, после похищения Коллеи, история предстала перед ними совсем под другим углом, и оттого тьма за окном казалась особенно зловещей.

— Значит, вы думаете, это тот самый мужик с посохом, которого победили драконы, — заключил Беннет. — Прабабушка Мира не описала в сказке его судьбу, наверное, потому что сама ничего о нем не знала. А он выжил — и теперь вернулся!

— И он явно ненавидит Рождество, — подметила Ёимия. — Он уничтожил нашу еду, украл подарки и испортил елку во дворе!

Люмин задумчиво обхватила подбородок пальцами.

— Это ведь та самая елка, которую он так хотел уничтожить в истории прабабушки Миры, верно? — Она взглянула на Чайльда. Тот кивнул. — Та, которую драконы и люди посадили на вершине горы в знак своей дружбы… Раньше я думала, что ель рядом с домом вдохновила прабабушку Миру на создание этой истории, но все оказалось наоборот!

Итэр сдвинул брови.

— Но зачем же ему понадобилась Коллеи? А самое главное, как теперь вытащить ее из той пещеры? В истории прабабушки Миры у горожан Смоллвуда хотя бы были драконы. А у нас есть только замороженная пицца Беннета и старая колода «Священного призыва семерых» с испорченным балансом.

Услышав его слова, Фишль спрятала лицо в ладони, и по ее щекам вдруг покатились слезы.

— Бедняжка Коллеи… Ей сейчас наверняка одиноко и страшно. Кто знает, что этот синий кусок Повелителя Метели с ней сделает!

Беннет неловко положил руку ей на плечо, и Фишль, позабыв о ссоре, прижалась к нему. Тогда Беннет заключил ее в крепкие объятия, позволяя Фишль наплакаться вволю.

— Это все я виновата! Я ведь знала, как Коллеи было важно хорошо провести это Рождество, но все равно устроила скандал и все испортила.

— Фишль… — потрясенно проговорил Беннет.

— Нет, — качнул головой Чайльд.

Со вздохом хлопнув пачкой листов по столу, он опустился на стул и мрачно уставился перед собой.

— Это моя вина. Вы оба предупреждали меня, что встречать Рождество в одном доме после вашего расставания может быть не лучшей идеей. Я знал, что Рождество будет служить Итэру напоминанием о том дурацком случае с ведром, знал, что Коллеи впервые получила шанс отпраздновать Рождество нормально и будет сильно переживать…

Чайльд сцепил руки в замок. Потрясенные его словами, ребята молчали, и только золотистая пыль кружила между ними, точно искусственный снег в рождественском стеклянном шаре.

— Я не знаю, о чем думал, когда решил собрать нас всех здесь. Наверное, мне просто хотелось вернуться в те времена, когда мы постоянно общались — еще до того, как разошлись по разным колледжам. — Чайльд качнул головой. — И вот теперь мы все здесь, заперты в одном доме, хотя не хотим друг друга видеть, остались без еды, подарков и елки. А самое главное, без Коллеи. Что ж. Я был так одержим идеей провести лучшее Рождество, что и сам не заметил, как испортил все с самого начала.

Он бросил быстрый взгляд на Люмин, но тут же отвернулся.

Она сделала робкий шаг в сторону Чайльда, но не успела ничего сказать, как на чердаке отчетливо прозвучал незнакомый голос:

— Святые поджилки Варьефора! Значит, так нынче люди справляются с трудностями?

Испугавшись, что это может быть Повелитель Метели, друзья повскакивали со своих мест, на что голос сказал:

— Нет никакой нужды в беспокойстве. В эти зимние дни мое пламя горит столь слабо, что не способно подарить огонь даже свече.

Обладатель голоса звучал старомодно, а его речь, хоть и достаточно чистая, показалась Люмин витиеватой, с едва уловимыми нотками незнакомого акцента. Повертев головой, она наконец разглядела, кому он принадлежит. С ними говорил оживший бумажный дракон!