Драконы любят погорячее (СИ)

Я плакала, умоляла Грега мне поверить. У меня ведь ни одного мужчины не было, ни одного поцелуя. Я к себе никого не подпускала, все ждала, когда Грег накопит денег и выкупит опекунскую печать, чтобы стать мне мужем. Даже проверить ему предложила, убедиться, что я нетронута.

Зря предложила.

Такого отвращения в его глазах я никогда не видела.

Будто я опарыш, личинка паршивая и дотронуться до меня теперь противно.

Мне, наследнице крови древних друидов, внучке сильнейшего колдуна племени, пришлось пройти через подобное унижение!

Дядя Мариус сказал в тот день, что я ему принадлежу, и чтобы о других мужчинах больше не мечтала. Сказал, что всем в округе рассказал, какая я гадкая и испорченная, и кроме него, никто на меня теперь не посмотрит.

В тот день моя душа умерла.

Но я решила, что умру не одна.

Я ненавижу дядю Мариуса.

Все лежу ночами и думаю, как его убить...

Как перехитрить проклятую печать.

Хотела накормить отравой — донести тарелку не смогла. Разбила по дороге. Пальцы разжались не по моей воле. Просто... разжались.

Подошла с ножом к нему спящему. Всего один удар в шею — и он покойник. Но рука не поднялась. Будто парализовало.

От разочарования я разболелась и слегла.

Так и лежала пластом. Еле дышала.

Встать никак. И умереть никак.

Я бы, может, и окочурилась, но одна, без дяди, уходить не хотела. За него цеплялась своей ненавистью.

А он… Он вдруг стал скисать понемногу.

Я сразу смекнула, что к чему. Когда мои силы на исходе, еще шаг - и смертушка встретит, вот тогда дядя гаснуть начинает вместе со мной. Будто мы одной веревкой повязаны. Будто он меня своей энергией вытягивает обратно в жизнь. Не потому, что хочет спасти, нет, а потому что таково действие печати.

С тех пор мы играем с ним в «кто кого». Я делаю все, чтобы ослабеть и с собой прихватить этого гада.

Почти не ем. Истощаю себя трудом. Падаю в обморок, а потом встаю и, пошатываясь, иду смотреть, как он слабеет вместе со мной.

Только об одном молюсь древним, могущественным предкам, к которым готовлюсь уйти. О справедливости.

Если я умру раньше дяди, пусть придет та, что закончит начатый путь. Пусть отомстит. Пусть она будет сильнее, чем я. Пусть станет счастливой вместо меня. И... Да услышат меня предки!»

Долго сижу на полу, бестолково пялясь на страницы. Пытаюсь переварить прочитанное. Всхлипываю. Кусаю губы. И чувство едкой неприязни к «дяде», что до сих пор отчаянно старалась в себе стереть или хотя бы заглушить, с новой силой пробуждаются в груди.

Наконец, вскакиваю и иду на выход.

Не знаю, как насчет предков, но я тебя точно услышала, Ариана Микоф!

Глава 60

Нахожу Харальда в саду среди работающих мужчин и стучащих молотков. Он возится с досками, засучив рукава до внушительных бицепсов. При виде меня оставляет инструменты и, полуобняв, ведет в сторонку по витиеватым дорожкам — туда, где густые кусты скрадывают шум.