Драконы обожают принцесс

– Нельзя. Королева Франческа давным-давно даровала Гильдии Пера право на свободу. Им никто не может указывать, их право защищено законом. Конечно, папа может воздействовать на газеты, и он воздействует. Но есть парочка, которые отказываются идти на контакт. Они знают, что папа не опустится до насилия, поэтому гордятся своей смелостью. А некоторые, наоборот, тщательно скрываются, и никто, даже сами редакторы, не знают, кто скрывается под псевдонимами. Суд закрывает один газетный лист, и тут же возникают новые.

– А тебя они почему так любят?

– Это продается. Королевские сплетни и все такое. Про папу писать нечего, про Кристи тоже. Ни слухов, ни сплетен, ни врагов. Ничего! А я… ну, сам понимаешь, поводы даю регулярно. К тому же я унаследую трон, только если – не приведите боги! – с папой и Кристи что-то случится. Поэтому они ничего не боятся. Ну и еще…

Я замялась, не решаясь продолжать, но потом не выдержала. Я ни с кем об этом не говорила, папа пресекал все попытки на корню, Кристи тоже не верила сплетням. С девчонками обсуждать такие вещи строго-настрого запрещалось, а больше у меня никого не было.

– Еще? – Линд приподнял брови.

– Они могут быть не так уж не правы. С моим рождением много вопросов. Обычно люди собираются на площади перед дворцом в ожидании счастливой вести. Король с королевой выносят дитя на балкон и приветствуют народ, знакомят его с новым принцем или принцессой. Меня единственную не выносили. Это объяснили тем, что папа был убит горем, когда умерла его жена, а ребенок – то есть я – родился слабым и недоношенным. Но многие считают, это потому что папе претило показывать чужого ребенка своему народу. И я действительно выделяюсь на фоне остальной семьи. Мы совсем не похожи.

– Но твой отец тебя любит.

– Да, – улыбнулась я. – Это точно.

– Тогда какая разница?

– Не знаю. Тебе постоянно говорят, что ты бродяжка, что тебя держат во дворце из жалости и чтобы скрыть позор. Невольно задаешься вопросом, не может ли это быть правдой.

– А если правда, то что? Ты растешь в любящей семье, ты принцесса, вьешь из отца веревки. Тебе даже разрешили поселить на конюшне ручного демона из Тартара, чтобы он нес шлейф на свадьбе. Не лучше ли не знать?

Я задумалась и не заметила, как зажевала кончик пера, которым пририсовывала иллюстрациям в газете всякие гадости.

– Если ты ничего не подозреваешь, то лучше и правда не знать. Но если сомневаешься, будет только хуже. Сомнения могут убить. Поверь, если бы папа сомневался в том, его я дочь или нет, он бы не смог меня любить. А он знает точно. Непонятно только, что именно.

– Хорошо, и что ты планируешь делать?

– А с чего ты взял, что я что-то планирую? – наигранно удивилась я.

Линд скорчил морду и надулся. Кажется, воспринял мою вялую попытку прикинуться тапком как личное оскорбление и заодно намекнул, что успел неплохо изучить будущую супругу.

– Ну ладно! – я не стала упрямиться. – Возможно, я придумала, как скоротать время до приема. Но тебе не скажу, ты папе нажалуешься.

– Ага, я папе нажалуюсь, а ты мне потом с утра в овсянку плюнешь. Нет уж, рассказывай, мне тоже интересно. Клянусь не сдавать тебя. А вот если не расскажешь – сдам. Получишь ни за что.

Вот шантажист! Горжусь!

– Есть одно зельице… Кидаешь свой волос и волос жертвы – и выясняешь, родственники вы или нет.

– И ты его уже наварила.

– А то! – от гордости я даже выпрямилась. – Все по учебнику! Осталось только взять три флакончика и по очереди проверить Рогонду, Кэрриджа и Гротеско. Если репортеры не врут, то зелье это покажет!

– Погоди, погоди, я не понял, а почему ты не можешь просто взять волос у короля и проверить?

– Ха! Думаешь, я одна такая умная? На папе знаешь какая защитная магия! Если у каждого встречного-поперечного будет доступ к его волосам, он таких проклятий наведет! Нет, член королевской семьи может дать волос только добровольно. А папа, сам понимаешь, не даст. Точнее, даст, но ремня.

– И как же ты добудешь волосы подозреваемых?

– Идем! – я в предвкушении потерла руки. – Увидишь!

Пора уже признать, что любая шалость с Линдом превращается в приключение. Не могу ничего с собой поделать, этот дракон определенно знает толк в веселье! Папа придет в ярость, если узнает, что мы с Линдом снова что-то натворили, но я просто не могу заставить себя отказаться!

До его прихода я с легкой нервозностью убеждала себя, что мне просто необходимо проверить статью, а теперь буквально подпрыгиваю от предвкушения, и вовсе не от раскрытия шокирующей тайны собственного рождения. А просто потому что можно еще разок подурачиться с драконом.

Который, правда, сжег и сожрал пару деревень, но, в конце концов, у всех мужиков свои недостатки. Кто-то носки разбрасывает, говорят.

– На самом деле волос Шарля Гротеско я уже добыла. Господин советник стар, и любимым его развлечением является дремать в саду. Поэтому я просто подкралась к нему и дернула. Вот! Он даже не проснулся, только всхрапнул. Надеюсь, он не спит хотя бы на заседаниях, а не то мы продуем северу всухую.

Я с гордостью продемонстрировала колбу с одним-единственным седым волосом.