Дракула

В ответе от 15 января 1463 года Венеция, казалось, приняла объяснения Матиаша. На самом же деле вот-вот должен был вернуться посол из Венгрии, тогда информация была бы более полной. Пьер де Томмаси отправил из Трансильвании три письма, датированные 1, 3 и 26 ноября, но его гонец был пойман по распоряжению Матиаша Корвина. Только после 26 ноября и ареста Дракулы посол смог вновь отправлять свои отчёты, в которых, как мы теперь знаем, содержались подробности поимки Дракулы.

Когда Пьер де Томмаси вернулся, Венеция отправила нового посла в Буду для того, чтобы обсудить с королём Матиашем подробности организации битвы с турками, в которой также должны были принимать участие Франция, Богемия, Польша и Бавария. В предписаниях полномочному представителю Жану Эймо содержался один знаменательный отрывок. Ему как раз предписывалось узнать всё о поимке Влада, о новом князе Валахии и о его отношениях с Матиашем Корвином. Это нужно было для предотвращения возможных секретных переговоров с турками, поскольку такое в дипломатии тех времён было не редкостью.

К несчастью, мы ничего не знаем о результатах исследования Жана Эймо. Но его сведения перекликаются с другими, которые имел примерно в то же время папский легат Николас Модрусса. Будучи посланным Пием II к королю Боснии, Николас прибыл ко двору в Буде в начале 1463 года для того, чтобы добиться помощи короля Матиаша в защите от турок, угрожавших Боснии. По этому случаю венгерский правитель решил представить легату своего знаменитого узника, Дракулу. Единственный известный нам портрет валашского князя принадлежит именно ему. Матиаш и его приближённые описывали легату все жестокости тирана, и это ещё одно доказательство того, что эти легенды исходили именно от двора Буды:

Король рассказывал, а секретари, присутствовавшие во время описания, подтверждали, что ранее 40 000 человек обоих полов, от мала до велика, считавшиеся врагами, были убиты по его [Влада] приказу самыми изощрёнными способами. Некоторые умерли, раздавленные под колёсами телег, а у других была содрана кожа до внутренностей; кого-то сажали на кол головой, грудью, пупком, седалищем (это так позорно, что даже рассказывать нет смысла) и внутренностями; и для того, чтобы не упустить возможности свершить жестокость, вбивал колья в груди матерей и сажал на них детей; остальных убивал другими ужасными способами: вначале пытал их по-разному, всякими способами, которые только могло придумать больное воображение этого гнусного тирана.

Как блестяще показал Сербан Папакостеа, внезапный приступ сочувствия к убитым у короля Матиаша возник не случайно, а лишь из-за необходимости оправдать свою собственную политику.

Памфлет 1463 года

После папы и Венеции пришла очередь других городов. Вспомним, что присутствие венгерской делегации, приехавшей заключить договор в Винер Нойштадт в июне — июле 1463 года, совпадает с появлением немецкого памфлета «История воеводы Дракулы», изданного, вероятно, в Вене Ульрихом Ханом. Происхождение этого текста отправляет нас в Трансильванию и Венгрию, поскольку содержит детали, о которых могут знать только саксонцы. Некоторые факты были обнаружены в письмах князя Дана (1459–1460), получившего их от знати Брашова, Сибиу и других областей, уже подвергавшихся набегам Влада. Свидетельство посланников из Венгрии, Брашова и Зибенбургена упоминается как минимум дважды, также используется письмо Влада от 11 февраля 1462 года, адресованное королю Матиашу. Одни эпизоды датированы или имеют хронологические рамки, другие носят более туманный характер, не упоминают ни названий местностей, ни имён людей, ни дат. Эти отрывки, несомненно, обязаны своим происхождением валашским беженцам Трансильвании, которым были известны лишь слухи.

Ни один экземпляр этой инкунабулы, брошюры из шести листов с портретом Влада на обложке, не сохранился. Но до нас дошли как минимум четыре копии, сделанные в последующие годы и сохранившиеся в Австрии (монастырь Ламбах, манускрипт исчез в начале XX века), в Швейцарии (монастырь Сент-Галл), во Франции (городская библиотека «Колмар») и в Великобритании (Британская библиотека). Хотя манускрипт из Британской библиотеки считается самым полным вариантом, экземпляр из Сент-Галл — более точный, поэтому и стал основой для издания, выпущенного в 1988 году.