Дракула

Позже сам воевода или кто-то из его приближенных написал сообщение об этой битве, попавшее в Рим с отчетом нунция Никколо из Модруссы и включенное в «Комментарии» Пия II. Автор документа пишет: «Султан вынудил его (Дракулу) укрыться в горах, где валахи, защищенные естественными природными условиями, находились в количестве 24 тысяч человек, с готовностью следовавших за своим господином. Когда он понял, что должен или умереть от голода или погибнуть от рук жестокого врага, и, рассматривая оба этих варианта, пришел к выводу, что оба они не достойны храбрых мужчин, он отважился совершить знаменитое деяние, памятное всем. Созвав своих людей и объяснив им суть дела, он легко убедил их проникнуть внутрь вражеского лагеря. Он разделил людей так, что они должны были либо умереть в сражении со славой и честью, либо, если судьба будет благосклонна к ним, отомстить врагу»[89]. Дьяк Курицын передает слова Дракулы, сказанные при этом его воинам: «Кто о смерти думает, пусть не идет со мной, а здесь остается». В итоге в вылазке приняли участие от 7 до 10 тысяч человек. Далее в документе говорится: «Используя нескольких турецких пленных, которые были захвачены в сумерках, когда они опрометчиво бродили вокруг лагеря, он проник глубокой ночью с частью своих войск в турецкий лагерь, преодолев укрепления, и в течение целой ночи молниеносно носился во всех направлениях, вызвав великую резню»[90].

Целью Дракулы был сам султан Мехмед — его гибель неминуемо вызвала бы панику в рядах турок, и они потерпели бы невиданное еще в истории поражение. Однако валашский воевода не знал устройства османского лагеря; увидев впереди богато украшенный шатер, он устремился туда, прорубаясь через толпу бегущих турок, но оказалось, что шатер этот принадлежит великому везиру Махмуд-паше, который еле успел сбежать. Когда валахи поняли, где на самом деле находится Мехмед, вокруг него уже выстроились плотные ряды янычар. Турки постепенно оправились от неожиданности и начали теснить нападавших.

Перед битвой Дракула отправил часть своих войск во главе с ворником Галешем в обход турецкого лагеря, чтобы напасть на него с другой стороны. Это отвлекло бы внимание турок и позволило ему добраться до султана. Но Галеша всё не было. Теперь уже со всех сторон Влад видел лица врагов и слышал их крики: «Аллах акбар!» Его валахи один за другим падали под вражескими ятаганами. Он сразил очередного противника, пытавшегося проткнуть пикой брюхо его коня, но в это время другой турок полоснул саблей по ноге господаря. Склонившись к конской шее, Дракула из последних сил прокричал: «Отходим!» Уцелевшие валахи окружили своего предводителя и помогли ему выбраться из лагеря, а потом все вместе устремились в сторону гор. Турки осмелились погнаться за ними только после рассвета, когда воины были уже далеко.

Об этом сражении, которое румыны называют «битвой при свете факелов» (batalia cu facle), подробно написал Лаоник Халкокондил, который или сам находился в обозе османского войска, или опрашивал очевидцев событий:

«Император двигался вперед со своей армией, сжигая селения и уводя с собой весь скот, который удавалось найти. Его разведчики приводили в лагерь немного пленных и несли серьезные потери, как только отбивались от своих. Говорили, что Влад проник в их лагерь, как шпион, и разведал все его устройство. Однако я не верю, что он, имея в своем распоряжении столько лазутчиков, пошел бы ради этого на такой риск; если он и сделал это, то только ради испытания собственной храбрости. Впрочем, он мог и среди бела дня подъехать к лагерю и издали увидеть, где находятся шатры султана, Махмуда и других.

Имея в своем распоряжении менее 10 тысяч конных — а иные говорят, что их было всего две тысячи, — он дождался конца первой ночной стражи и ворвался в лагерь императора. Сначала это вызвало панику, поскольку многие подумали, что на них напала целая армия, пришедшая из-за границы. Обезумев от страха, они решили, что все потеряно, и бежали прочь от места атаки, обозначаемого огнем факелов и звуками рога. Но весь лагерь оставался недвижим: эти люди предпочитают не трогаться с места ночью, даже если поднимутся шум и смятение. К тому же турки, хоть и объятые страхом, не смели двинуться или даже проронить слова без приказа, боясь быть казненными по приказу императора. Тем временем глашатаи императора побуждали их оставаться на месте, ободряя такими словами: “Мусульмане, успокойтесь! Скоро вы увидите, что лагерь под нашим контролем, и враг императора наказан за свое дерзкое нападение”. Они повторяли это снова и снова, ведь если армия оставалась на месте, она должна была разбить врага, а те, кто бежал, неминуемо погибли бы от рук врага или палачей императора.