Дракула бессмертен

Колеса экипажа замерли в нескольких дюймах от потрепанных туфель. Сейчас откроется дверца, и перед Кристан предстанет симпатичный джентльмен… Для ее зада лучше сиденье с дорогой обивкой, чем холодные булыжники в каком-нибудь переулке. Похоже, начинать придется ей самой. Кристан облизала губы, потрескавшиеся на мартовском ветру, поправила блузу, чтобы повыгоднее выставить свой «капитал» — пышную грудь. Затем грациозно, насколько позволяла никудышная обувь, подошла к экипажу и легонько стукнула в изящно отделанную дверцу.

— Ищете кого-то, сэр?

Молчание. Строим из себя недотрогу, значит.

— Эй! Есть тут кто?

Отодвинув кроваво-красную занавеску, из окошка высунулась рука в черной перчатке и протянула испанский золотой дублон. Кристан с алчной улыбкой схватила монету.

— Вот теперь мы говорим на одном языке, милок.

Дверца экипажа медленно отворилась, и палец с дорогим кольцом поманил Кристан внутрь. За такую цену джентльмен мог делать с ней все, что пожелает. Профессиональное чутье подсказывало Кристан: если мужчина готов отдать немалые деньги обычной проститутке, то он имеет на уме нечто особенное. Пусть даже ей причинят боль — она подыграет. Если повезет, клиент может стать постоянным.

Кристан проворно спрятала монету в блузке, подала руку хозяину кареты и влезла внутрь.

Когда дверца захлопнулась, Кристан наконец увидела лицо клиента. К ее изумлению, это был вовсе не джентльмен, а красивая голубоглазая женщина с волосами цвета воронова крыла, одетая в мужское пальто и фрак. Кристан очень обрадовало, что на сей раз не придется терпеть грубых мужских тычков. Быть может, прекрасная дама утолит самые потаенные ее желания… Эта мысль приятно возбуждала.

Экипаж Батори несся вдоль Темзы, приближаясь к Тауэру. Из ноздрей вороных кобыл валил пар. Наезжая на торчавшие из мостовой булыжники, карета подпрыгивала.

Вдруг шестерка лошадей остановилась; головы их откинулись, словно кто-то натянул невидимые поводья. В Сити стояла глубокая ночь, до рассвета оставалось не меньше часа, на улицах не было ни души. Никаких свидетелей. Дверца кареты медленно отворилась, и Батори с легкостью, точно мешок с тряпками, вышвырнула окровавленное тело проститутки в Темзу.

Глотка Кристан была вырвана, на лице застыло выражение бесконечного ужаса. Из разрезанного корсета вываливались груди, панталоны свисали ниже щиколоток. Графиня не позволила этой аппетитной рабе Господней умереть скромницей. Следом за трупом на мостовую полетела сумка Кристан. Содержимое — мелкие монеты, платочек, четки — рассыпалось. При виде четок Батори расхохоталась. Какое лицемерие! Тело проститутки медленно поплыло по реке. Мертвые глаза смотрели в небо. Для Батори всегда было тайной, как никчемные люди вроде этой шлюшки умудряются хранить любовь к Богу. Что хорошего Он для них сделал?

Рука в черной перчатке бросила золотой дублон в Темзу. Графиня улыбнулась.

Можешь забрать его с собой, я не против.

«Готово, инспектор Котфорд», — подумала Батори.

Глава XXIV

Квинси со всех ног мчался к станции Сент-Дэвид. Почему родители не открыли ему своего прошлого? Для чего понадобилось убивать отца? Почему мать предала своих друзей? Мысли беспорядочно метались. Сквозь шум дождя юноша различил знакомый свист: поезд уже отбывал со станции. Времени покупать билет не было. Если он не уедет из Эксетера как можно быстрее, то лишится рассудка; следующий же поезд только через три часа. Недолго думая, Квинси выбежал на рельсы, поравнялся с задним вагоном и прыгнул на ступеньку, чудом удержавшись на ногах. Чтобы не упасть с набирающего скорость поезда, ему пришлось изо всех сил вцепиться в свисавшую с крыши цепь. Сердце колотилось как бешеное. Восстановив наконец равновесие, юноша обернулся и увидел, как исчезает вдали Эксетер. Больше он в родной город уже не вернется. Отец погиб, вера в мать утрачена навсегда. Теперь его ничто здесь не держит.